"Стендаль "Жизнь Наполеона"." - читать интересную книгу автора

дам, которые при этой великой опасности, возникшей внезапно,
среди блестящего бала, проявили твердость духа.
Прием, назначенный в Сен-Клу, начался в восемь часов. Кроме
императора и императрицы, присутствовали семь дам и г-да де
Сегюр, де Монтескью и де Богарне. В довольно тесной комнате семь
дам в пышных придворных туалетах расселись вдоль стен, в то время
как император, сидя за маленьким столиком, просматривал бумаги.
После пятнадцати минут глубокого молчания он поднялся и заявил:
"Я устал работать; позовите Коста, я посмотрю планы дворцов".
Барон Коста, человек чрезвычайно спесивого вида, является, держа
под мышкой кипу планов. Император желает узнать, какие расходы
предположены на будущий год в Фонтенебло, где за пять лет должны
быть закончены все сооружения. Он начинает сам просматривать
смету, время от времени, останавливаясь, чтобы делать г-ну Коста
замечания. Произведенные последним расчеты количества земли,
потребной для засыпки какого-то пруда, кажутся ему неправильными:
он начинает сам делать вычисления на полях доклада; забыв
посыпать цифры песком, он стирает их и пачкает себе руки. Он
ошибается в подсчете; г-н Коста на память называет ему цифры. За
это время он два или три раза обращается к императрице: "Что же
дамы все время молчат?" Тогда приглашенные шепотом, в двух - трех
словах выражают восхищение универсальностью талантов его
величества. Затем снова воцаряется гробовая тишина. Проходит еще
три четверти часа; император снова обращается к императрице:
"Дамы все время молчат. Друг мой, вели принести лото". Звонят;
приносят лото; император продолжает свои вычисления. Он велит
подать себе лист бумаги и все пересчитывает заново. Время от
времени он из-за своей стремительности делает ошибку и
раздражается. В эти неприятные минуты игрок в лото, объявляющий
номера, еще более понижает голос; он почти беззвучно шевелит
губами. Окружающие его дамы с трудом угадывают цифры, которые он
называет. Наконец бьет десять часов, унылая игра в лото
прекращается; вечер закончен. В прежние времена люди, вернувшись
в Париж, всюду рассказывали бы о приеме в Сен-Клу. Теперь этого
уже недостаточно; создать двор - дело нелегкое.
Императору на редкость повезло: счастливая звезда столкнула его с
человеком, словно созданным для того, чтобы возглавить двор. То
был граф де Нарбонн, вдвойне сын Людовика XV[24]. Он хотел
назначить графа гофмейстером императрицы Марии-Луизы, но
императрица, как это ни удивительно, имела мужество
воспротивиться этому решению. "У меня нет причин быть недовольной
нынешним моим гофмейстером, графом де Богарне". "Но ведь он так
туп!" "Об этом вашему величеству следовало подумать при его
назначении. Но раз уж он состоит при мне, невозможно уволить его
без всякого к тому основания, а главное - без моего согласия".
Император не догадался сказать графу де Нарбонну: "Вот вам пять
миллионов на один год и неограниченные полномочия по части всех
этих безделок; создайте мне приятный двор". Одного присутствия
этого обворожительного человека было бы достаточно. Императору
следовало хотя бы поручить графу заготовить для него некоторый