"Анатолий Степанов. Парад теней" - читать интересную книгу автора

темный, как Шервудский лес. Осторожен, потому что самокритично не надеется
ни на свой вкус, ни на свою интуицию. Раскручивает только тех, кто уже
поимел кое-какой успех. Поэтому из всех наиболее терпим и щедр к своим
подопечным. Принцип: лучше со многих понемногу, чем с одного очень много.
Его стихия - исключительно организационная работа. И не прогадывает:
клиенты прут к нему косяком. Чуть в стороне от всех, позиция: "нас не
тронешь, мы не тронем".
- "А затронешь - спуску не дадим?" - припомнил боевую песню тридцатых
годов Сырцов.
- Неизвестно, потому что остальных устраивает его статус.
- Но, если надо, может не дать спуску? Как ты считаешь?
- Черт его знает.
- Не чувствую твоего личного отношения к этому гражданину.
- У меня оно еще не сложилось, если честно.
- И давно его знаешь?
- Да лет десять, наверное.
- Уже интересно.
Как часто бывает в последние апрельские дни, ни с того ни с сего стало
холодно. Анна поежилась:
- Чаю хочу. Хочу чаю с коньяком. И просто коньяку хочу. Замерзла.
- А еще в мехах.
- Какие это меха! Так, жалкая бабья показуха. Вези меня домой, Жора.
Дом был близко. Три поворота, три коротких переулка, и уже хорошо
освещенный и ухоженный подъезд, около которого десяток
подростков-переростков, в основном женского пола, зябко перемещаясь по
периметру освещенного пространства, терпеливо ждали прибытия своего кумира.
Не открывая дверцы, Анна спросила:
- Зайдешь?
- Спасибо, но шибко тороплюсь.
- По нашим делам?
- Спать. Притомился слегка.
- Ну а когда же начнешь работать?
- Я уже начал, хлопотливая ты моя!


* * *

- Виталий, - томно напомнил своему напарнику о его прямых обязанностях
Андрей Альбертович. Пригорюнясь, он сидел на дряхлой табуретке у стены
кирпичной кладки, от которой несло холодом. Ослепительно яркая под белым
жестяным рефлектором лампа жестко освещала бетонный пол, на котором сидел
или, скорее, полулежал, опершись о правый локоть, волосатый молодой человек
в подчеркнуто хипповой меховой безрукавке и демонстративно трепанной
джинсе. Напарник Андрея Альбертовича стоял над ним и разглядывал его уже
сильно "обработанное" лицо. Левой ладонью волосатый прикрывался то ли от
света, то ли от побоев. Андрей Альбертович, передернув широкими плечами от
всепроникающего сырого холода, напомнил вторично:
- Виталий.
Виталий ухватил парня за волосы и заставил встать, слегка оттянул за
волосы его голову назад - в глаза глянуть захотел. Увидел в них страх, но и