"Анатолий Степанов. Парад теней" - читать интересную книгу автора

уже никому и в никуда: - Раз мамой клянется, что уж тут делать...
Из тьмы явились трое в кожаных куртках. Они подошли к безрукому, а
тот, который его ждал, пересел на скамейку Михаила Семеновича, улыбнулся
ему, как бы приглашая насладиться любопытным зрелищем.
Трое привычно делали свое дело: связали несопротивлявшемуся безрукому
и ноги, залепили пластырем рот, проверили добротность узлов на руках-ногах
и понесли человека-бревно к большому колесу. Преодолели десяток ступеней и,
пройдя немного, кинули в кабинку стоявшую в самом низу у контрольной
калитки. Двое, шагнув в кабину вслед за бревном, подняли с пола нечто
черное и широкое и стали надевать на голову связанному человеку. Не только
на голову: в черном и широком исчез человек-бревно. Весь. Прожурчала,
слышимая в тишине, застежка-молния, и один из двоих произнес:
- Давай.
Деликатно поскрипев (третий орудовал в будке), большое колесо
приступило к привычному своему движению по кругу. Стало лучше видно
обитаемую люльку, она поднялась над деревьями и попала в свет фонарей, ярко
освещавших обе - по эту и ту сторону реки - набережные. Люлька прошла
половину пути до верхней точки, когда сверху крик нули:
- Стой!
Кабина замерла над бездной: она сейчас была крайней, соседки сверху и
снизу находились чуть в стороне.
- Пускай, - не очень громко, но так, чтобы было слышно наверху,
буднично распорядился тот, кто его ждал.
Двое вверху склонились и образовали вместе с мешком нечто устрашающе
черное. Затем единое черное стало черным трезубцем, середина которого,
безжалостно кантуемая, была опрокинута в открытую дверцу. Черный мешок
полетел в бездну. На встречу с бетоном.
Мешок летел вниз и вдруг, будто ударившись о что-то встретившееся в
пути, вознесся вверх метров на пять. И опять вниз, и опять вверх. Амплитуда
сокращалась, и вскоре мешок неподвижно повис на невидимом упругом тросе.
- Давай, - опять донеслось снизу.
Большое колесо осторожно отправилось в обратный путь. Мешок
приблизился к страшному бетону и аккуратно лег на него. Двое дождались
окончательной остановки колеса и вылезли из кабины. Втроем (технический
руководитель полета присоединился к дружной паре) подошли к мешку, открыли
молнию, извлекли из него человека-бревно и понесли его к скамейке, с
которой началось путешествие. Бревно безвольно прогибалось.
Китайские разносолы просились на волю. Рот Михаила Семеновича
наполнился обильной вязкой слюной. Михаил Семенович, сделав рот куриной
гузкой, с силой выплюнул ее и освобожденно поднял голову.
Тот, кто его ждал, обнял его за плечи и заставил подняться вместе с
ним.
Так, вдвоем, и подошли к связанному человеку. Плоские, нарисованные,
белые глаза не смотрели - присутствовали на синем лице. С широким
пластырем, закрывавшим рот, он был похож на гримированного белого клоуна из
цирка.
- Это была генеральная репетиция, - объявил клоуну тот, кто его
ждал. - Но возможна и премьера, если ты собираешься упрямиться. Рисую
перспективу: по окончании премьеры мы отвозим мешок к твоему дому, где
балконная дверь и окна твоей квартиры будут распахнуты. Ты ведь, насколько