"Сергей Степанов. Чужие тени" - читать интересную книгу автора

Однако к вечеру поднялся легкий ветерок, и это крайне опечалило
Владимира. Он не знал, куда себя деть, поскольку, будучи человеком
настроения, уже настроился, а выходило так, что в игру не поиграешь. Его
настроение еще больше ухудшилось от того, что все знакомые на этот вечер
куда-то ушли, уехали, были заняты или заболели.
Владимир хмуро сидел на диване, пока в комнате не стало совсем темно.
"Голый дурак сидит в темноте... - начал он сочинять стих. - Почитать, что
ли, "Огонек"..." - слова, недооформившись, проскочили в голове, и тут же в
углу на стене промелькнул странный розовый отблеск. Будто кто-то мазнул
розовой флюоресцентной краской и тут же стер. Владимира прошиб озноб. Он
ошалело вперился в стену, боясь что-нибудь там увидеть. Но стена, его
живая стена, словно умерла. Она снова была обычной поверхностью, матово
белеющей в кромешной темноте.
"Но ведь на слово "огонек" она прореагировала", - думал он. Владимир
несколько раз повторил слово, но стена оставалась мертвой. Он лихорадочно
метался по квартире, курил и думал про себя, думал вслух, пытался быть
логичным, но стена оставалась без ответа. Будучи неприученным к
длительному напряжению, он часто сбивался, постепенно мысли теряли
законченность формы, превращаясь в обрывки фраз, в тонкие нити нервных
импульсов, которые были невозвратимы, сакраментально просты и сводились
всякий раз к мелькающему ряду предметов, голов, машин, людей, среди
которых тут и там по необъяснимой, изуверской прихоти сознания всплывало
лицо начальника отдела.
В один из таких моментов Владимир, метавшийся по освещенной кухне,
заскочил в комнату и с порога увидел на стене огромное существо.
Собственно, это были два существа, одно из которых в абсолютном молчании
пожирало другое, быстро работая огромными челюстями и перебирая маленькими
лапами, молитвенно складывая их, словно прося продлить удовольствие.
"Богомол", - сказал про себя Владимир, который очнулся от первого
потрясения лишь через несколько секунд. Существо мгновенно превратилось в
тени обычных веток, раскачивающихся с ветром. Владимир застыл.
Первобытный ужас, который сначала овладел им, вскоре сменился жаждой
новой "картинки", как он назвал свои видения. Он снова сел думать, теперь
уже включив свет. Предстояло решить одну непростую задачу: как вынудить
тени не прерывать свои хитросплетения, которые явно носили осмысленный
характер, оба раза зависели от его собственных мыслей и оба раза, когда
Владимир начинал осознавать, что именно он видит, исчезали. Изображение на
стене могло быть и светлым, в этом он успел убедиться, когда вспомнил про
журнал "Огонек". Но при чем здесь журнал? Какое отношение он имеет к
розовому отблеску на стене?
"Дурак дурацкое и говорит, - ответил сам себе Владимир. - Тень
реагирует не на название журнала, а на самое первое значение слова
"огонек". Точнее, не на слово вообще, а на самый первый, не оформленный в
слова импульс сознания. Вывод: думая о чем-либо, нельзя отвлекаться на
мысленное проговаривание про себя или вслух. Дай мыслям растечься по
древу, а точнее - по стене".
Вдохновленный простотой разгадки, он тотчас с треском хлопнул по
выключателю и, ни о чем более не думая, залез с ногами на диван, "чтоб
было удобнее ни о чем не думать".
Тени первое время будто ждали чего-то, а потом, словно уверовав в