"Андрей Стерхов. Атака неудачника ("Быть драконом" #2) " - читать интересную книгу автора

от радения себя не помня, в охотничью яму провалился, ногу сломал, да еще и
бок порвал будь здоров, так вот Боря четыре километра меня до вездехода на
себе тащил. Утопая по пояс в снегу, между прочим, тащил. Пять ему за это от
золотого дракона. Пять и уважуха.
Что касается присутствующих в зале нелюдей, их тоже в тот час было
трое.
Возле стойки перешептывались о чем-то своем кромешном два вампира, с
одним из которых, скользким типом из стаи Дикого Урмана, я был шапочно
знаком. Столкнулись как-то раз на опасном повороте судеб мы с этим парнем по
имени Адлер. Столкнулись, обнюхали друг друга и разбежались в разные
стороны. Он мне без надобности оказался, я ему - не по клыкам.
Другого кровососа, лысого толстяка с рыхлым мучнистым лицом, я видел
впервые. И особого желания узнать, кто он такой, признаться, не испытывал.
Помимо вампиров был в зале еще один посетитель, лишенный души, -
угрюмого вида бабр-оборотень по прозвищу Битый. Сидел в дальнем углу за
истуканом для расплаты с заведением Силой и как обычно топил в вине свои
радости-печали, а точнее - поскольку лишены бездушные и того и другого - их
слабые тени. В последнее время, как ни зайду, бородатый уже сидит. Ухожу, он
все еще сидит. Заняться парню явно нечем. Вообще-то, по жизни он вроде как
кладоискатель, только давно уже ничего не ищет. Ходят слухи, нашел лет
пятнадцать назад в ночь на Ивана Купала нечто такое, что позволит ему
беспробудно квасить всю оставшуюся жизнь. Лет эдак еще сто, а мало - двести.
Иной раз смотрю на Битого, и думаю, блин, мне бы так. Поднять бы на раз
миллионов тридцать все равно каких денег и навсегда отойти от дел. И ничего
опаснее просроченного кефира никогда больше не видеть. И ничего страшнее
песен группы "Руки вверх" никогда больше не слышать. Жить, не тужить,
охранять без напряга Вещь Без Названия и тихо умереть от скуки. Подумаю так,
а потом соображаю, э-э нет, не бывать такому. Ибо золотой дракон я, а это
значит: в заднице - пропеллер, в сердце - горячее стремление всегда и во
всем утверждать справедливость. До последнего дня не успокоюсь. И нефиг себе
врать. Аминь.
Лихо сбежав по убийственно-крутым ступенькам, я махнул Борису и,
получив в ответ пламенный салют в виде уставных трезубых вил, двинул - по
прямой, как проходной шар в лузу - к отполированной локтями и мордами барной
стойке.
Едва завидев меня, местный подавальщик Кеша Крепыш, подсуетился, бросил
протирать бокалы и, глупых вопросов не задавая, мигом соорудил две порции
"Окровавленной Машки": три части русской водки, одна - фирменная смесь
помидорного сока, сливового соуса плюм и соуса чили. Первую порцию я
закинул, не отходя от бара, вторую прихватил с собой и, кинув улыбчивому
Крепышу "как всегда", пошел на излюбленное место - за столик у стены, где
висит картина в массивной золоченой раме. На этом полотне неумелой кисти
хозяина заведения потешного вида бабуин швыряет в воздух стеклянные шары.
Завсегдатаи шутят: "Автопортрет". Смех смехом, но некоторое сходство между
стариной Непейвода и наряженной в шутовской костюм обезьяной действительно
наблюдается. Что есть, то есть. Не отнимешь.
Не успел я толком расположиться, к столику с неподражаемой грацией
двуполостного асфальтоукладчика подрулил уже выпивший, а потому любящий весь
мир и всех его непутевых обитателей, молотобоец.
Надо сказать, Молотобойцы в боевые отряды своих Постов набирают ребят