"Даниэла Стил. Жажда странствий " - читать интересную книгу автора

опаздывал. Аннабел, по обыкновению, тоже. Она всегда опаздывала, по любому
пустяку впадала в панику, и успокоить ее могла только Одри, взяв все ее дела
и решения на себя.
- Ну как свадебное путешествие, вы окончательно все обсудили? -
Говорить ей с Харкортом было не о чем, единственная тема - свадьба. С любым
другим гостем она сразу же завела бы спор о кандидате, которого выдвинули
демократы, но ей было слишком хорошо известно, как презирает Харкорт дам,
беседующих с мужчинами о политике. Интересно, о чем они с Харкортом
разговаривали, когда танцевали на балах? Одри не могла вспомнить. Может
быть, о музыке или даже разговоры о музыке он считает проявлением
вульгарности? Она чуть не рассмеялась, но вовремя спохватилась. Харкорт в
подробностях рассказывал об их будущем свадебном путешествии: они поедут
поездом в Нью-Йорк, пересядут на "Иль де Франс" и поплывут в Гавр, из Гавра
поездом в Париж, из Парижа на несколько дней в Канн, потом Итальянская
Ривьера, Рим и, наконец, Лондон, откуда опять морем домой. Свадебное
путешествие будет длиться два месяца, они посетят чудесные места, но для
себя Одри выбрала бы совсем другой маршрут. Она поехала бы в Венецию, там
села бы в "Восточный экспресс", и в Стамбул...
От одной мысли об этом ее глаза заблестели, хотя голос Харкорта скучно
бубнил о кузене в Лондоне, который обещал представить их королю. Одри
изобразила на лице подобающее почтение - в самом деле, такая честь. В эту
минуту в гостиную вошел дедушка и с негодованием воззрился на Харкорта.
Открыл рот, чтобы возмутиться, почему его никто не предупредил, что вечером
у них гости, но Одри уже порхнула к нему, предостерегающе сжала локоть и,
сияя улыбкой, повела к Харкорту, - Ты, конечно, помнишь, что у нас ужинает
мистер Харкорт, я тебе утром говорила.
Эдвард Рисколл вонзил в Одри злобно прищуренный взгляд, и вдруг в
глубине его памяти что-то смутно шевельнулось - да, вроде бы она и в самом
деле говорила.
- А когда это было - до или после твоих идиотских речей о Рузвельте?
Он сердито хмурился, но глаза довольно поблескивали, и Одри
рассмеялась. Харкорт был шокирован.
- Ужасная незадача, согласны, сэр?
- Не стоит относиться к этому всерьез, все равно снова изберут Гувера.
- От души на это надеюсь.
Ну вот, еще один пламенный республиканец. Лицо Одри выразило
отвращение.
- Если его изберут, он окончательно погубит Америку.
- Опять ты за свое, не желаю слушать твоих рассуждений! - рявкнул дед,
но на этом разговор о политике как-то сразу прекратился - появилась Аннабел
в шелковом с бледно-голубыми разводами платье. Казалось, она только что
сошла с какого-нибудь известного полотна. И в самом деле, она была
удивительно хороша: огромные голубые глаза, прелестное фарфоровое личико в
ореоле золотых волос. Естественно, Харкорт был сражен наповал. Один только
раз он оторвал от нее восхищенный взгляд и укоризненно посмотрел на Одри,
когда они шли в столовую:
- Надеюсь, ты шутила, говоря о Рузвельте?
- Ничуть. Америка никогда еще не была в таком катастрофическом
положении, и довел ее до этого Гувер. - Одри говорила спокойно и убежденно,
спорить с ней было очень трудно, и Аннабел, устремив на сестру молящий взор,