"Нил Стивенсон. Зодиак " - читать интересную книгу автора

- Конечно. Тяжелые металлы. Видите этот желтый комок? Скорее всего
кадмий. Так вот, однажды, во время Первой мировой кадмий испробовали как
отравляющий газ. Он испаряется при очень низких температурах - шестьсот -
семьсот градусов. Подопытных заставляли вдыхать пары.
- И что от него бывает?
- Гангрена мошонки.
Судорожно вздохнув, бегун убрал свою подальше от моего стола. Одна из
проблем общения со мной в том, что любую тему я могу превратить в страшилку
про токсины. Я потерял работу и двух подружек, в неподходящий момент зачитав
вслух и снабдив своими комментариями список ингредиентов на наклейке.
- Где?
- Суитвейл-колледж. Прямо в кампусе. Там есть небольшой лесок, и пруд,
и беговая дорожка.
Я, выпускник Бостонского университета, попытался вообразить себе
картину: студенческий городок, где есть деревья и пруды.
- Там все таких цветов, - продолжал тип. - Земля, пруд, вообще все.
- Так раскрашено?
- Сущая психоделика.
В силу образования я давно отказался от психоделиков, исходя из того,
что они идут вразрез с Принципом Сэнгеймона. Но понял, что он имеет в виду.
На следующий день я сел на велосипед, поехал в Суитвейл, и - будь я
проклят! - он был прав. На краю кампуса действительно оказался хилый лесок,
вклинившийся в треугольник между дорогими кварталами вокруг Коммонуэлс. Им
редко пользовались. И, вероятно, к лучшему, поскольку место вокруг прудика
представляло собой клоаку тяжелого металла, и я не хеви-метал имею в виду.
Тут были радужные пятна чего-то, похожего на воду с бензином, и не только на
поверхности. Краски кружили до самого дна. И такие же я увидел на земле.
Краски были разные и - прошу прощения, если тут повторюсь - все от веществ,
вызывающих рак.
Из курса физической географии в Бостонском университете я чертовски
хорошо знал, что этот прудик искусственный. Вопрос заключался лишь в том,
что тут было раньше.
Выяснение этого стало моим первым расследованием в роли токсического
детектива, и затруднили его лишь мои собственные неловкость и неумелое
копание в городской библиотеке. Я бросился в ноги Эсмеральде,
библиотекарше-негритянке, которой было между девяноста и ста годами и
которая под монументальной прической хранила все знания мира - или, во
всяком случае, умение их отыскать. Она раскопала мне кое-какие старые
муниципальные документы. И вот пожалуйста, на рубеже веков в этом месте
процветал завод по изготовлению красок. Когда его прикрыли, владелец подарил
землю колледжу. Хорошенький подарок - квадратная миля яда.
Я позвонил в "ЭООС", остальное - история: статьи в газетах, репортажи
по телевидению (которые не слишком хорошо смотрелись на моем черно-белом
телевизоре), попытки очистки земли на федеральном и местном уровне и целая
лавина судебных исков. Две недели спустя ребята из "ЭООС" попросили
проанализировать для них кое-какую воду. Через месяц я уже приковал себя к
цистерне с промышленными отходами на ступенях здания Сената, а через полгода
стал Координатором "ЭООС Интернешнл" по токсикологии на северо-востоке.
Кабинет у меня размером с ящик для пианино, но все-таки отдельный. Я
хотел поставить себе компьютер, а ни один из боссов "ЭООС" не рискнул бы