"Илья Стогоff. Революция сейчас!" - читать интересную книгу автора

собрала, распрямилась и плюнула в морду собачью этой детопродажнице,
оперской ковырялке, и что-то сказала ей, не знаю, не отдавала себе вообще
отчета. И кричу, на всю тюрьму ору: "Отдайте ребенка, это мой ребенок,
суки", и рыдаю, а они волокут меня.
Здесь еще ни с одной мамкой такого не проделывали, даже у кого была
куча трупов и кто по пятнадцать лет получал. И только когда дотащили меня
до лестницы, показали мне мою Надю. Но не отдали, а волокли меня в
наручниках до одиночки в стационаре. Отпустили они меня только в камере, я
наручники сама с кожей содрала и дочку свою схватила на руки. И еще час
ждали, когда вещи наши нам, как собакам, бросят, и ни положить мне
ребеночка было, ни покормить, а сама я еле держала ее.
Молоко у меня с того момента пропало сразу, за день теперь от силы 100
грамм. Сутки голова болела страшно, и плохо слышу, как сквозь вату, до сих
пор. Во время всего этого путешествия я выдала этим фашистам такой
лексикон, что сама потом удивлялась, откуда такие слова-то у меня родились.
После всего этого Наденька была несколько дней психованная, от любого
повышения голоса плакала и от любого стука дверей и кормушки вздрагивала и
хныкала. А сейчас стоит мне с хаты выйти - плачет, а при виде ментов вся
как-то застывает, как в ступоре.
Это было только начало, а каков будет конец, я не знаю, потому что
каждый день я борюсь, чтоб не покончить с собой. С того дня и еще несколько
дней постоянно всякие мусорки намекали мне, что вот-вот ребенка моего
заберут у меня насильно, а меня кинут в карцер. А перед тем как кинуть в
карцер, здесь девок менты дубасят до синевы демократизаторами.
Здесь вообще творится беспредел. Например, в хату могут залететь менты
и начать поливать газом. Люди все задыхаются, а в камерах и беременные, и
старушки, и больные. Или, бывало, если в камере какой беспорядок, то
пускают в камеру огромных овчарок, которые зеков хватать натренированы, и
девчата все прыгают на верхние шконки и беременных и старушек затаскивают,
чтоб их собаки не растерзали.
Когда в хате кто-то умирает, никого нельзя дозваться. Девки орут через
решку в окно на плац, чтоб кто-то из врачей пришел. Бывало часто, что
рожали девчата прямо в хате, так как врачей было не дозваться.
А самый случай, который меня поверг в шок просто, был такой. В хате в
кухне от железных шкафчиков для продуктов било слегка током, так как в
стене что-то с проводкой было. Девки жаловались администрации постоянно. И
как-то две девки сидели, облокотясь на шкафчик, и вдруг разряд. Одна
прыгнула прямо через стол, а вторая умерла тут же.
Врачи и мусора пришли, им все объяснили. Вскоре с хаты дергают одну
молоденькую девчонку, у которой ни адвоката, ни родни, и сама не горластая,
и везут ее на Петровку, и там прессуют, что она грохнула эту девку с
помощью электротока. А менты приходят в эту хату и говорят: "Если не
хотите, чтоб молокососка эта на Петрах чистуху подписала, то пишите всей
хатой, что девка ваша погибла от неосторожного обращения с кипятильником".
И все написали.
Вы уж там думайте про меня что хотите - что я головой двинулась или
рефлексирую, но если Нади не будет со мной, меня тут просто легко замочат
или искалечат как-нибудь. Я вообще жду чего-то подобного теперь каждый
день...