"Андрей Столяров. Я - Мышиный король" - читать интересную книгу автора

не знали: студень слипшихся тел начал медленно и мучительно
колыхаться - раздавались проклятия, Кефа и Борку толкали,
скрыться от ворочающейся тесноты было некуда, но среди этого
колыхания, среди воплей и жутких перекошенных физиономий
стали вдруг образовываться нелепо-пустые участки, словно лю-
ди в сердцевине толпы, падая друг на друга, таяли и раство-
рялись, причем, области растворения стремительно увеличива-
лись в размерах, а когда караульная рота, опомнившись нако-
нец, и, наверное, уже нейтрализовав, как положено, человека
в комбинезоне, угрожающе сомкнула свои ряды и, навесив оглу-
шительный залп из ружей, которые только казались допотопны-
ми, а на самом деле представляли собой современные автомати-
ческие карабины, выставив начищенные багинеты, мерной по-
ступью двинулась от дворца по направлению к проспекту Пове-
шенных, то противостоять ей было уже, фактически, некому:
светлое, раскинувшееся перед Дворцом пространство совсем
опустело, лишь тащились, переворачиваясь на плоских камнях,
обрывки бумаги, да пестрели - раздавленные при бегстве хло-
пушки и раскидаи.
Почему-то было очень много опилок.
А почти на границе прогулочной части площади, там, где
плоский декоративный камень заканчивался, меняясь на асфаль-
товое покрытие, в угловатой, как будто с вывихнутыми суста-
вами позе, будто жук-пловунец, неподвижно лежала, по-видимо-
му, пожилая усталая женщина, и из треснувшего, как арбуз,
затылка ее ручейком высыпались на камень латунные оси и шес-
теренки.
Словно из разбитого лопнувшего механизма будильника.
И совсем довершая сходство, торчала сквозь трещину в
шее освободившаяся пружина.
Нет, это было просто великолепно!
- Э т о... - волнуясь от нахлынувших чувств, проскрипел
Борка.
И очнувшийся Кеф, непрозрачные пластиковые глаза кото-
рого, точно бусины, были пришиты на плюшевой морде, повер-
нулся и тоже взволнованно подтвердил:
- Э т о...
А затем вслед за Кефом неловко присел и, покряхтывая от
напряжения, звериными толстыми пальцами, где обрубки когтей
заплывали фиолетовым мясом, принялся собирать эти оси и шес-
теренки и ссыпать их, по мере накапливания, в карман брезен-
товой куртки.
Он даже посапывал наслаждения - ощущая их твердую при-
ятную тяжесть.
Так что все это было и в самом деле великолепно.
Только теперь перед ними расстилалась не площадь, а ши-
рокий безлюдный проспект, уходящий домами куда-то за край
горизонта: с проводов над проезжей частью его свешивались
гирлянды и флаги, и, как стадо гиппопотамов, томились на по-
вороте брошенные троллейбусы.