"Андрей Столяров. Я - Мышиный король" - читать интересную книгу автора

хим, растерянным голосом произнесла:
- Слушай, попроси... своего... может быть, он замолвит
словечко?..
То она не смогла почему-то сразу же ответить ей: "нет",
а после долгой томительной паузы, в результате которой у Ко-
ры легла поперечная складка между бровями, - сама не пони-
мая, зачем это делает, нехотя и хмуро кивнула:
- Ладно. Попробую...
Вот такое у нее получилось нелегкое утро.
Правда, когда она, переждав минут десять-пятнадцать,
чтобы не столкнуться с Корой на улице, все-таки натянула
свое непрезентабельное пальто и почти бегом добралась до
Конторы, находившейся всего в трех остановках от ее кварти-
ры, то неожиданно выяснилось, что народа сегодня, против
обыкновения, очень немного, только пять человек сиротливо
стояли вдоль стенки, ожидая приема, для Конторы это была во-
обще не очередь: уже через полчаса Ивонна попала в комнаты
финансового отдела, и там, побродив от стола к столу, за ко-
торыми отдыхали от жизни чрезвычайно накрашенные, сонные,
неприветливые девицы, злобновато, как на врага, взирающие на
каждого посетителя, расписавшись несколько раз на каких-то
ужасных бланках и раздав все бумаги, оформленные ей за по-
следние месяцы, она получила вместо этих бумаг мятую жестя-
ную кругляшку с тринадцатым номером и, просунув ее в узкое
окошечко кассы, обитое листами железа, как-то даже оторопело
пощупала морщинистые цветные купюры, неприветливо выброшен-
ную ей после некоторого ожидания.
- А почему только восемьдесят?.. - растерянно спросила
она.
На что из кассы раздраженно ответили:
- Сколько выписано, столько и получили. Ничего не знаю!
Выясняйте в расчетном отделе!..
И квадратное, в стертой эмали окошечко с треском за-
хлопнулось.
Брякнула с другой стороны опускаемая задвижка.
Ивонна едва успела отдернуть руки.
Разумеется, выяснять она ничего не стала, потому что
выяснять что-либо в этой Конторе себе дороже - нахамят, а
толку все равно не добьешься - и поэтому, лишь крепко сжав
зубы, проскочила мимо крашенных злобноватых девиц, обратив-
ших на нее внимание не более, чем на старую мебель, саданула
им на прощание дверью, с которой что-то посыпалось, между
прочим, сама ударилась локтем о косяк и, уже очутившись в
тоскливом обшарпанном коридоре, извивающемся, как кишка, и
уходящем неизвестно куда, чуть было не своротила с копыт ка-
кого-то полудохлого работягу, то наваливающегося лохматой
башкой на стенд объявлений, то, напротив, отшатывающегося
этак метра на два с половиной - закрепляющего на поверхности
стенда листок, будто трауром, окантованный черной официаль-
ной рамкой.