"Андрей Столяров. Я - Мышиный король" - читать интересную книгу автора

суставчатыми конечностями, - вдруг отчетливо стукнула, на-
верное, ударившись обо что-то.
И немедленно дверь, на которой кусочком стекла блеснуло
квадратное расписание, начала как-то нехотя, точно во сне,
отворяться, и в проеме ее показалась белая, как сгусток ту-
мана, бесформенная фигура.
- Фу... - сказала она громким шепотом. - Фу... несчас-
тье!.. Наконец-то освободилась...
И, пришлепывая, по-видимому, босыми ногами, двинулась
вдоль холодеющих стекол - будто призрак, по направлению к
учительской.
- Фу... Будь я проклята!..
Несмотря на расстояние и темноту я мгновенно узнал
Мальвину.
Она была в легком кружевном пеньюаре, едва закрывающем
икры, как ни удивительно, и в самом деле босая, с изумитель-
ными распущенными волосами, достигающими округлости бедер, -
пухлая, как будто распаренная, - а к груди она прижимала це-
лую охапку добротных стеариновых свечек, штук, наверное,
семь или восемь: острые концы их подпирали лицо нетронутыми
фитилями.
- Фу... чтоб я еще раз когда-нибудь согласилась!..
Шепот ее раздавался довольно отчетливо.
Не знаю, как это произошло, но я был уже в другом конце
коридора. Я, наверное, очутился там, когда дверь в библиоте-
ку еще только-только начала открываться. Но я этого абсолют-
но не помнил. Я лишь с оторопью сообразил, что, оказывается,
стою в глубокой, довольно-таки обширной нише перед дверями
директорского кабинета и что из учительской, которая нахо-
дится прямо напротив меня, пробивается на паркет желтая под-
рагивающая полоска неяркого света.
Впечатление было такое, что меня просто взяли и пере-
несли сюда за какие-то доли секунды.
Я, впрочем не возражал.
А, напротив, еще больше откинувшись в это темное спаси-
тельное пространство, прижимаясь к холодному дерматину, ко-
торый попахивал как-то уж очень официально, и боясь лишь,
что все еще черезчур колотится сердце, выскакивающее из гру-
ди, в том же самом внезапном оторопении, замирая, смотрел,
как Мальвина, пришлепывая, подходит к дверям учительской,
выставившим толстенный ключ, как она неловко царапает их го-
лыми нагруженными руками, как тяжелая двухметровая дверь на-
чинает, наконец, будто в страшном видении, отворяться и как
стелется желтая полоса на паркете - расширяется и заполняет
собой почти весь мой проем.
- Здра-а-авствуйте!.. - сразу же произнес чей-то высо-
кий знакомый голос. - Проходите... А мы вас тут - ждем,
ждем, заждались...
А другой, грубый, голос, в котором по хриплому произно-
шению я мгновенно узнал Ценципера, недовольно, как будто