"Ирвинг Стоун. Муки и радости" - читать интересную книгу автора

остерию, у Микеланджело, шагавшего позади, зародилось тревожное
подозрение. Он еще раз хорошенько продумал все от начала до конца и,
поравнявшись с Граначчи, спросил:
- Ведь меня одурачили, правда?
- Правда.
- Почему же ты не предупредил меня?
- Так у нас заведено. Это твое посвящение.
- А что я скажу отцу?
- Ну, а если бы ты и догадывался, что тебя дурачат, разве ты мог бы
заставить себя рисовать хуже?
Микеланджело застенчиво улыбнулся:
- Да, они били без промаха!



6

Какой-либо определенной методы обучения в мастерской Гирландайо не
придерживались. Вся учительская мудрость была выражена на дощечке, которую
Гирландайо прибил на стене позади своего стола.
Самый лучший наставник - это природа. Рисуйте непременно каждый день!
Микеланджело должен был учиться, приглядываясь к любой работе, какая
делалась в мастерской. Никаких секретов от пего не скрывали. Гирландайо
задумывал план фрески, разрабатывал композицию каждой части и добивался
стройности в их общем звучании. Он же писал и большинство центральных
фигур, остальные фигуры писались кем-либо из подмастерьев; но случалось и
так, что над одной и той же фигурой, спеша покрыть подготовленную
штукатурку, работало несколько человек сразу. Если фреска помещалась в
церкви на хорошем месте, была на виду, то Гирландайо писал ее
собственноручно. Обычно же основную работу выполняли Майнарди, Бенедетто,
Граначчи и Буджардини. Плохо просматривающиеся боковые люнеты мастер
позволял расписывать для практики Чьеко и Бальдинелли, - этому Бальдинелли
было тоже всего тринадцать лет.
Микеланджело ходил от стола к столу, выполняя случайные поручения. Ни у
кого не было времени, чтобы оторваться от своего дела и что-то показать
ему. Он смотрел, как Гирландайо заканчивал портрет Джованны Торнабуони,
писавшийся по частному заказу; этот же портрет Гирландайо перерисовывал на
картон для фрески "Встреча девы Марии с Елизаветой".
- Женские портреты лучше писать маслом, - насмешливо говорил
Гирландайо, - но эта фигура вполне подойдет и для фрески. В человеческих
фигурах ничего не надо выдумывать, Микеланджело; переноси на фреску лишь
то, что ты рисовал с натуры.
Давид и Бенедетто работали вместе с Майнарди за одним длинным столом,
стоявшим в углу мастерской. Бенедетто никогда не позволял себе рисовать
свободно, импровизировать. Как замечал Микеланджело, он заботился больше о
том, чтобы математически точно разбить лежавший перед ним лист на
квадраты, и почти не думал о характере и особенностях изображаемых лиц. Но
во всем, что касалось квадратов и измерительных инструментов, он был
истинным знатоком.
- Запомни, - поучал он Микеланджело, - что лицо делится на три части: