"Рекс Стаут. Учебная стрельба" - читать интересную книгу автора

интервалом, использовать только одно орудие. Шевелитесь!
На следующие десять минут я напрочь забыл обо всем, кроме работы, и
подгонял своих ребят, так что вскоре снаряды уже лежали на полу возле
пушек.
С утра я не успел смазать механизмы и теперь не мог решить, какую
пушку использовать. Я, кажется, говорил уже, что в моей батареи их три.
Взобравшись на платформу первой, я открыл затвор и заглянул в канал ствола
- внутренняя поверхность была шероховатой и нуждалась в чистке. Я перешел
ко второму орудию, но с ним дела обстояли еще хуже. Когда я влез на третью
платформу, заметил, что затвор приоткрыт. Это меня удивило. Вам, конечно,
не понять, месье, - вы не канонир, - но я-то знал, что не мог оставить
затвор открытым! Во всем форте не сыскать человека, который заботился бы о
своих орудиях лучше, чем я.
Потом я открыл затвор пошире и заглянул в ствол.
Он был черен, как ночь! Я совсем обалдел, не мог ничего понять. Кто-то
из рядовых протянул мне свечу, и то, что я увидел в стволе при ее свете,
потрясло меня так, что я чуть не грохнулся с платформы.
А увидел я макушку человека, каштановую кудрявую макушку моего брата
Теодора - он сидел там, как крыса в норе!
Я похолодел, руки затряслись, свеча выскользнула у меня из пальцев
ударилась о сталь платформы и скатилась на пол. Несколько секунд я стоял
неподвижно, затаив дыхание.
Первой мыслью было закрыть затвор и использовать другую пушку. Но
потом вдруг кровь ударила мне в голову, стало жарко, а в следующий миг по
венам разлилось ледяное спокойствие.
Я запустил руку в канал ствола - проверить, осталось ли там место для
снаряда, - и кончиками пальцев даже коснулся волос Теодора. Я убрал руку и
повернулся к расчету.
- Заряжаем номер три! - Мой голос звучал ровно и решительно. -
Поживей! Бирон, ко мне.
Я знал - пушку разорвет изнутри...
Бирон взобрался на платформу позади меня, мы вместе заложили в орудие
снаряд, заряд и запал. Канонир спрыгнул, я закрыл затвор и закрутил винты
до упора - холодная сталь, казалось, горела под моими ладонями, капли пота
катились со лба, от них щипало глаза, но я делал свое дело размеренно и
методично.
Приказав Бирону нажать сигнальную кнопку, я поднял обзорную площадку и
крутанул рукоятку наводки. Вдалеке я увидел цель: на волнах подпрыгивали
лодки с грязносерыми парусами, а справа на берегу, там, где заканчивалась
линия укреплений, под флагштоком собрались наблюдатели с биноклями -
солдаты и штабные офицеры.
Я приник к прицелу, медленно и твердо сжимая правой рукой пусковой
рычаг.
- Не спеши, mon vieux {Старина (фр.)}, - донесся снизу голос Бирона.
Внезапно на флагштоке развернулся и забился на ветру голубой флаг. Я
отвел рычаг вправо, закрепил его и положил палец на спуск. Потом зажмурил
глаза и нажал...
После этого я ничего не видел и не слышал, месье.
В голове будто полыхнуло огнем. Мне сказали, что я упал с платформы и
потерял сознание.