"Рекс Стаут. Иммунитет к убийству" - читать интересную книгу автора

дать ему слабину, но, подойдя так близко, что мог бы меня укусить, он вдруг
сделал крутой разворот, умотал обратно в самый бурун, потом пошел вдоль него
и махнул за второй поворот. Катушка-то у меня не километровая, и я заплюхал
ему вслед, не глядя, куда ставлю ноги. Сначала вода доходила до колен, потом
до бедер, и снова до колен, пока я не выбежал за поворот. Дальше шел ровный
порожистый участок футов тридцать в ширину, весь усеянный валунами, и я уже
направился к одному из них, чтобы опереться на него - иначе против течения
не устоять, - когда вдруг заметил нечто такое, что заставило меня
остановиться. Если глаза меня не обманывали (а это совершенно исключено), то
кто-то уже оперся о валун, лежавший у самого берега. Удерживая удилище,
согнувшееся под напором дедули, я забирал все ближе к этому валуну у берега.
Там был помощник госсекретаря Лисон. Ступнями и голенями он лежал на земле,
колени упирались в самую кромку берега, а все остальное было в воде,
течением его прижимало ко лбу валуна. Струя слегка покачивала тело
вверх-вниз, так что лицо его то показывалось из воды, то исчезало.
Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы ответить на главный вопрос,
но существуют иногда шансы - один на миллион, поэтому я выпрямился, чтобы
немного смотать леску, и тут мой дедуля сделал первую свечку. Он вышел
наверх всем корпусом, щелкнул по воде, и я не поверил собственным глазам.
Рыбина куда меньше его висела на стене в охотничьем домике. Когда он так
выпрыгнул, я, совершенно инстинктивно, конечно, стравил немного лески, а
потом смотал ее обратно, когда он опять ушел в воду, и снова держал его
внатяг, на согнувшемся от напряжения удилище.
- Черт побери, - сказал я вслух. - Вот незадача.
Я переложил удилище в левую руку, зажимая леску между большим и
указательным пальцами той же руки, убедился, что под ногами у меня твердая
опора, наклонился, захватил воротник пиджака Лисона правой рукой, приподнял
ему голову из воды и заглянул в лицо. Этот было достаточно. Утонул он или
нет, он все равно был мертв. Я попятился и, медленно двигаясь задом наперед,
вышел на берег, таща его за собой, и, уже когда я отпустил тело и его плечи
коснулись земли, моя форель сделала еще одну свечку.
Обычно такую рыбину нужно водить минут пятнадцать - двадцать, причем
очень аккуратно. Но в данной ситуации я, естественно, испытывал некоторое
нетерпение, поэтому уже минут через десять подтянул ее и такое место, где ее
можно было подцепить сачком. Она была на семь дюймов длиннее корзинки, и мне
пришлось ее сгибать, хотя страшно не хотелось этого делать. Я посмотрел еще
раз на голову Лисона и, оттащив его чуть подальше от воды, подложил под нее
носовой платок, чтобы она не лежала на голой земле. Я накрыл верхнюю
половину его туловища своим пиджаком, разобрал удилище и взглянул на часы.
Двадцать минут второго. Очень хорошо. Когда я дойду до охотничьего домика,
от форели "Монбарри" уже ничего не останется. Вулф в любом случае взъестся
на меня, но что было бы, если бы я своим сообщением о найденном трупе
перебил им процесс поглощения именно этого блюда, страшно даже подумать. Я
зашагал по тропинке, держа удилище в одной руке, а корзинку - в другой.
По тропинке я добрался до домика гораздо быстрее, чем вброд по реке.
Когда из-за деревьев показалась лужайка, я понял, что обед уже закончился,
потому что все они вышли на веранду и пили кофе - четверо мужчин и две
женщины. Поднявшись по ступенькам и направляясь к двери, я уже думал, что
опять получу щелчок по носу, но О. В. Брэгэн окликнул меня:
- Гудвин! Вы не видели секретаря Лисона?