"Рекс Стаут. Вышел месяц из тумана" - читать интересную книгу автора

- Может ему теперь уже никогда не захочется есть. Ладно, спокойной
ночи. Приятных сновидений.
Я вышел в коридор, поднялся по лестнице на один пролет и постучал в
дверь. В ответ раздался странный звук - не то рычание, не то стон. Я открыл
дверь и вошел. Вульф сидел в глубоком кресле с книгой в руке. Он был в
костюме и при галстуке.
- Они ушли, - доложил я. - Последними оставались Кремер и Стеббинс.
Только что вышли. Фриц сидит на кухне и ждет, не попросите ли вы поесть.
Позвоните-ка ему лучше. А потом неплохо бы залечь спать. Ничего лучше все
равно не придумаете.
- Ты что, сможешь уснуть? - вопросил он.
- Наверно. Мне как-то это всегда удавалось.
- А я вот читать не могу, - пожаловался он и отложил книгу. - Ты
когда-нибудь замечал во мне такую черту как памятозлобие?
- Как-как? Придется справиться в словаре, что сие значит. Может,
объясните?
- Неистовая жажда с кем-то сквитаться. Довольно злокачественный недуг.
- Да нет, не замечал.
- Так вот, я теперь им страдаю. Он не дает мне покоя. Не могу
рассуждать хладнокровно. Я должен вывести мерзавца на чистую воду до того,
как это сделает полиция. Пусть к восьми утра здесь соберется вся компания -
Сол, Орри и Фред. Не знаю, что конкретно я им поручу, но утром я буду это
знать. После того как свяжешься с ними, можешь спать, сколько душе угодно,
если, конечно, тебе это удастся.
- Если у вас есть для меня поручения, я могу и не ложиться.
- Отложим до завтра. Эта проклятая жажда мести - как бельмо на глазу.
Моя способность мыслить никогда так не страдала, как сегодня. Никогда не
думал...
Тут вдруг раздался звонок в дверь. Сейчас, когда нашествие оккупантов
схлынуло, этого можно было ожидать - ведь Кремер, когда был у нас, не
разрешил пускать в дом никаких репортеров или фотографов.
Я обдумывал, не отключить ли на ночь звонок, а теперь, спускаясь по
лестнице, уже твердо решил, что так и сделаю. Фриц, стоявший у двери на
кухню, вздохнул с облегчением, чуть только завидел меня. Щелкнув
выключателем, он зажег лампу над крыльцом.
Если это был репортер, то, несомненно, самый старый в Америке, Он
привел с собой какую-то девицу - то ли помощницу, то ли подружку. Я
неторопливо подошел к двери, разглядывая эту парочку сквозь прозрачное лишь
с моей стороны стекло. Старик был шестидесяти футов ростом, с изборожденным
морщинами вытянутым скуластым лицом и впалыми щеками; на нем были хорошо
сшитое дорогое темно-серое пальто и серая фетровая шляпа, на шее -
светло-серый шерстяной шарф. Девица казалась его внучкой; ее меховая шапка
оставляла открытым лишь овал лица. Я откинул цепочку, рывком распахнул дверь
и спросил:
- Что вам угодно, сэр?
- Я Ламонт Отис, - ответил он. - Это дом Ниро Вульфа?
- Совершенно верно.
- Я бы хотел повидаться с ним. Поговорить о моей секретарше, мисс Берте
Аарон, и уточнить некоторые сведения, которые я получил от полиции. Со мною
мисс Пэйдж, моя помощница, член коллегии адвокатов. Я пришел сюда, поскольку