"Рекс Стаут. Вышел месяц из тумана" - читать интересную книгу автора

Я бросил взгляд на свои наручные часы. Стрелки показывали 5.39. Я встал
и сказал посетительнице:
- Ну, скрестите пальцы на счастье и сидите здесь.
Пройдя по коридору, я стал подниматься по лестнице, обдумывая, что
сейчас скажу шефу. Добавились два новых важных обстоятельства, и именно от
них сейчас все зависело. Во-первых если первое в новом году денежное
поступление будет от щедрот Соррела, это не украсит общую картину,
во-вторых, у Ниро Вульфа было обыкновение не браться за бракоразводные дела
и даже стараться не быть в них замешанным косвенно. Положение у меня было не
из легких, поэтому, поднявшись по лестнице на три пролета и попав на верхний
этаж нашего особняка, где пол выложен плитами из песчаника, я заставил
шестеренки у себя в голове крутиться быстрее, чем шагали ноги. Перед входом
в оранжерею я остановился - не для того, чтобы перевести дух, но желая
продумать, с чего начать разговор; однако решил, что это пустое дело - все
равно все зависело от того, в каком настроении пребывает шеф. Так что я
вошел. Можете мне не верить, что я миновал три смежных зала оранжереи -
прохладных, напоенных тропической влагой, - не замечая красот цветников и
яркости клумб, но в тот день так оно и вышло. Наконец я добрался до так
называемого "кадочного" зала - все растения там были в кадках.
Вульф восседал на скамейке в проходе, рассматривая в сильную лупу
ложную луковицу на каком-то растении. Теодор Хорстман, четвертый из
обитателей нашего дома, весивший ровно вдвое меньше шефа, возился с
папоротником-чистоустом. Я подошел прямо к ним и обратился к могучей спине
Вульфа:
- Извините за вторжение, сэр, но у меня возникли трудности.
Шефу понадобилось секунд десять, чтобы утвердиться во мнении, что он
меня слышал. После этого он вынул из глазницы лупу и затребовал информацию.
- Сколько сейчас времени?
- Без девяти минут шесть.
- Твое дело вполне может подождать девять минут.
- Знаю, но есть тут одна закавыка. Если вы спуститесь и войдете без
стука в свой кабинет, то застанете там женщину.
- Какую еще женщину?
- Ее зовут Берта Аарон. Она пришла без приглашения. У нее какие-то
неприятности, причем неприятности какого-то странного толка. Я как раз и
поднялся сюда, чтобы рассказать вам об этом, а вы уж потом решайте,
спуститься ли мне снова и отшить ее или вы сами сходите на нее взглянуть.
- Ты меня потревожил, нарушил наш уговор.
- Знаю, но я ведь извинился. К тому же, раз я уже вас побеспокоил,
давайте-ка расскажу вам все. Эта женщина - личный секретарь Ламонта Отиса,
старшего компаньона...
И так далее и тому подобное. Когда я кончил свой рассказ, шеф
наконец-то оторвался от лупы и ложной луковицы. В какой-то момент в его
глазах даже блеснул огонек. Вульф не раз говорил мне, что единственная вещь,
побуждающая его хоть что-то делать, - это страстное желание, как он
выражается, жить в свое удовольствие: занимать старинный особняк из бурого
песчаника в Манхэттене, на Тридцать пятой Западной улице, пользоваться
услугами шеф-повара Фрица, садовника Теодора (специалиста по орхидеям), а
вдобавок и моими. Однако огонек в его глазах зажгло не предвкушение большого
гонорара - я ведь пока не называл фамилию Соррел, - а мое упоминание о том,