"Джулия Стоун. Прихоти фортуны " - читать интересную книгу автора

Юная Жанна Грандье была прекрасна как сама богиня, родившаяся в
бесконечном времени, до начала вечности, в экстазе танцевавшая в потоках
вод, как ее верховная жрица, как ветер и свет, как сама Немезида.
Жанна была столь прекрасна, что обычные женщины рядом с ней выглядели
жалкими уродами, а мужчины мечтали овладеть шедевром творения.
Сам Князь тьмы полюбил креолку, сделалась она ведьмой.
Палач не посмел коснуться ее своей десницей. Ни один волос не упал с
головы Жанны, но она знала, что завтра взойдет на костер.
Зловещая тюрьма возвышается над городом, а в порт Канна прибывают
корабли, на мягких волнах качается лес мачт.
Жанна сидит на сырой соломе в камере, где было только и разговоров, что
об отвергнутой ею любви.

ГЛАВА 1

Деревушка Пти-Жарден раскинулась на побережье, в десятке лье от Канна.
Ее тонкий приподнятый серп так органично слился с ландшафтом, что,
калсется, растворись она с туманом, побережье одичает, оглохнет от грохота
прибоя и крика стай, кружащих над волнами.
Даже на прихотливо изрезанных утесах лепятся лачуги ее бедняков.
Сюда прилетают орланы, и маяк на Эфе благословляет корабли красным
фонарем.
Пти-Жарден - деревушка рыбаков и виноделов, край виноградных лоз и
оливковых рощ; правоверные католики ходят к мессе, звонит колокол, и облака
плывут, плывут...
Ночь нежна. Не ощущается даже легкого дуновения ветра; море в двух
шагах, но не слышно ни всплеска.
Море уснуло, слилось с антрацитовым небом в россыпях звезд, море,
которого Жанна не боялась, которое видела с детства во всех его проявлениях.
Она любила море, понимала его язык, бывало, подолгу просиживала на
камне, распустив волосы, и пела свои песни.
Но чаще в упоении слушала гимны моря, протяжные и торжественные; в них
слышались песни юного менестреля, баллады слепого бездомного старца. Жанна
верила морю, его непреложной власти и красоте.
В глубине скользнула тень, вспыхнули и погасли прозрачные отблески,
послышался отдаленный слабый плеск. "Древние морские духи, не иначе", -
подумала Жанна.
Она зябко передернула плечами, и взор ее скользил в чернильную даль,
туда, где виднелись огоньки одинокого судна. Нарождающаяся луна поднималась
к своему зениту, на глади воды дрожали мелкие искры - серебро и жемчуг
ночной богини.
Шерстяные чулки Жанны совсем промокли, девушка сняла их и разложила на
камне, рядом с деревянными башмаками, которые смастерил для нее милый братец
Клод. Внутри мягкий войлок, и на каждом башмачке красуется пряжка со
стразой. Они так звонко постукивают по каменным плитам таверны!
Ах, братец Клод, братец Клод...
Пора уходить, возвращаться в свою комнату, где даже в самые солнечные и
жаркие дни царят сумрак и прохлада. Настоящего окна здесь нет, только под
потолком расположено маленькое слуховое окошко, забранное витой решеткой.
Именной в это окошко и проникает свет; солнечные лучи очерчивают