"Андрей Степаненко. Избранник " - читать интересную книгу автора

Андрей Степаненко


ИЗБРАННИК


Сотни женщин мечтают исполнить каждое его желание, а сотни мужчин, не
раздумывая, пожертвуют жизнью, чтобы он остался с ними.
Такова видимая часть полученного вчерашним аспирантом биофака
Александром Никитиным странного наследства.
Есть и невидимая: вся администрация маленького северного города - от
милиции до мэра - спит и видит его за решеткой, а местная золотопромышленная
мафия - в гробу.
Но главное, никто, кроме самого Александра, даже не пытается
разобраться в причинах массового психоза, охватившего городок...


Часть первая

ПРИЗРАК СИЛЫ

Поначалу, когда мотор "кукурузника" чихнул и заглох, никто ничего не
понял. Но когда в наступившей тишине послышалась целая серия судорожных
щелчков, а затем яростный мат пилота, народ встревожился и зашевелился.
- Чего это? - настороженно повернулась к Сашке соседка - приятная дама
за тридцать.
- Технический перерыв, я думаю, - бодро отшутился он и сунул так и не
раскрытый томик великого Кастанеды в рюкзак.
И в следующий миг самолет вздрогнул, повалился набок, сердце выскочило
в горло, а его самого сорвало с сиденья и швырнуло в объятия белой как
полотно соседки.
И тогда народ закричал.
Позже, пытаясь детально вспомнить, что и как происходило, Сашка будет
постоянно застревать на этом моменте. Пронзительный и яростный крик еще
живых людей и холодное, мертвое - уже мертвое - безмолвие машины. В этом и
был ужас.


* * *

Его часто будут спрашивать, что он тогда почувствовал, и Сашка не будет
знать, что ответить.
Нет, он прекрасно все видел и слышал потом, спустя много дней и даже
недель, мог вспомнить, кто где находился, кому какой голос принадлежал и
даже запах... он запомнил мельчайшие оттенки запахов: обивки сидений и
обшивки салона, шерсти свитеров и пота, кофе с молоком из лопнувшего термоса
и запах младенца, орущего через два кресла от него. Он воспринял и запомнил
цвета и звуки, форму, фактуру и запах каждого предмета и человека.
И никаких мыслей. Никаких эмоций. Вообще ничего своего!
И только потом, когда его вдавило в кресло, он испугался. Наверное,