"Виктор Степанов. Рота почетного караула " - читать интересную книгу автора

встала точно поперек взлетной полосы. Невдалеке сверкнул стеклами
аэровокзал.
Самолет появился неожиданно. Посвистывая, словно отдуваясь, он
серебристо возник рядом, невесомо [262] скользнул по бетону и, мелко
подрагивая крыльями, подрулил к шеренгам - это они обозначили черту, возле
которой ему надлежало остановиться.
Андрей так и не понял, то ли они подошли, подравнялись под крыло, то ли
крыло само нависло над ними.
К дверце "боинга" лихо подкатил, приник трап с наброшенной на ступени
красной ковровой дорожкой.
Командир роты встал спиной к самолету, лицом к шеренге, скомандовал
"Смирно!" и сам замер, ловя звуки приближавшихся от аэровокзала шагов.
"Как же он увидит, когда надо командовать?" - забеспокоился Андрей,
заметив в группе подходивших к самолету людей, очень ему знакомых.
Он помнил их по портретам, но вот так, в десяти шагах, видел впервые и
очень удивился сходству. Но еще больше поразился простоте и естественности,
обычности человека, которого знала вся страна. В нем не было ни чопорности,
ни холодной натянутости официального, облеченного государственными
полномочиями лица, встречавшего столь важного и высокого гостя: он шел
неторопливо, с кем-то переговариваясь и в то же время успевая приветливо
помахать рукой уже начинавшей бурлить толпе.
Советский руководитель приблизился к трапу ровно в тот момент, когда
открылась дверца и в ней показался президент великой державы.
И его Андрей узнал сразу, только был он чуть помоложе, чем на
портретах, а может, эту моложавость придавала ему порхнувшая по ступеням
жена, еще юная и обаятельная на вид.
Толпа сомкнулась, вспыхнули блицы фотоаппаратов, застрекотали
кинокамеры.
Выждавший еще с минуту и угадавший каким-то особым чутьем нужный
момент, майор скомандовал:
- На кра-ул! - и одновременно с этими словами, повернувшись кругом, с
шашкой "под эфес", строевым шагом, оттягивая носки сапог, пошел навстречу
отделившимся от толпы советскому руководителю и зарубежному президенту.
Прогремевший "Встречным маршем" оркестр словно запнулся на полуфразе.
- Господин президент!
"Господин президент!" - откликнулся эхом [263] аэродром.- Почетный
караул от войск Московского гарнизона в честь вашего прибытия в столицу
Советского Союза город-герой Москву построен!
"Построен! ...строен!" - восторженно повторили стены аэровокзала.
"Он совсем не волнуется! Спокойно отчеканивает каждое слово", - с
чувством внезапного уважения, граничащего с любовью, подумал о майоре
Андрей.
Президент стоял, слегка склонив голову, вслушиваясь в каждую фразу
рапорта. Был он одет в легкий серый костюм, свободно и небрежно застегнутый
на одну пуговицу, синий галстук подчеркивал белизну сорочки - и весь этот
непритязательный наряд, вежливая манера внимательно слушать как бы равняли
его с остальными.
Советский руководитель смотрел на майора по-другому - по-свойски
доброжелательно, как на офицера, которого давно знал и с которым часто в
подобных случаях встречался.