"Джонатан Страуд. Тайный огонь" - читать интересную книгу автора

торопливо счищать глину с узоров в центральной части. Вскоре снизу
послышалось:
- Похоже, он кельтский либо англосаксонский... Как вы думаете,
Элизабет, викинги ведь так далеко на запад не забирались?
- Нет, их тут и близко не бывало, - ответила староста. - Ну что, Том,
как это выглядит?
- Длинные переплетающиеся линии... По крайней мере, в центре. Похоже,
здесь изображено какое-то животное... Да-да! Вот коготь.
- Тогда, похоже, англосаксонский... А вы как думаете, мистер Пердью?
- Думаю, замучаемся мы его вытаскивать. Ну что, викарий, я распущу
ребят по домам, раз вы там до вечера сидеть собираетесь?
- Извините, мистер Пердью! Не буду вам больше мешать. Его необходимо
поднять сегодня же!
Преподобный Том сунул перепачканный глиной платок в карман,
выпрямился - и тут же выругался.
- О черт! Кажется, один конец обломан... Тот, который еще в земле. Я
вижу неровный край...
Священник провел пальцем по камню и земляной стенке котлована.
- Да, действительно... Черт!
- Он, наверное, где-нибудь рядом, - заметила Элизабет. - Ладно, Том,
вылезайте. Давайте позвоним в музей.
Том нехотя оторвался от креста и зашагал в дальний конец траншеи, где
крутой скат вел наверх. Сердце у него радостно колотилось. Пусть там миссис
Габриэль бубнит себе что хочет - но подобного события не случалось ни во
времена преподобного Стейплса, ни во времена преподобного Моррисона! Это он,
Том Обри, новый викарий Фордрейса, принялся здесь копать - и он сильно
ошибается, если это не поможет взбодрить сонную деревушку!

Глава 3

Майкл проснулся. В горле саднило, а глаза болели еще сильнее. И все
тело как будто ломило и вдобавок слегка трясло, будто во время лихорадки.
Мальчик попытался открыть глаза, но пронзительный свет ослепил его, и он
снова крепко зажмурился.
- Вот шараша! - сказал он и добавил: - Хошподи! - обнаружив, что язык
распух и говорить почти невозможно.
Ощущение было такое, как бывает, когда обожжешься горячим супом: язык
болит и при этом какой-то шершавый. Майкл застонал от боли и от страха и
попытался сесть. Но тело откликнулось пронизывающей болью, и мальчик снова
рухнул на траву.
"Вот зараза! - подумал он. - Что же со мной такое?"
Вскоре пришел и ответ. "Это солнечный удар! - подумал Майкл. - О боже!"
Мальчик поднял трясущуюся руку и пощупал свой лоб. Ну да, кожа горячая,
но при этом очень сухая. "У меня обезвоживание, - подумал он, - я
потел-потел, и воды во мне совсем не осталось. Я перегрелся и, наверное,
сейчас умру".
Майкл попытался вспомнить то немногое, что ему было известно о
солнечном ударе. У Стивена один раз был солнечный удар, в первый день отдыха
на Тенерифе. Он весь день провел на пляже без шляпы. Майкл тогда был совсем
маленький, но все равно навсегда запомнил, как было стыдно, когда Стивен