"Питер Страуб. Глотка" - читать интересную книгу автора

Питер Страуб


Глотка


"Throat" 1993, перевод Е. Фишгойт

OCR Денис: http://mysuli.aldebaran.ru


"Всякое живое существо можно затронуть, только касаясь самых
чувствительных мест - для женщины это чрево, дающее жизнь ее детям, для
бога - глотка приносимого ему в жертву животного".
Джордж Бэтейлль "Виновные"
"Я снова вижу свою классную комнату в Вире - открытое окно, голубые
розы на стене... Все именно так, как должно быть, и ничто не изменится,
никто не умрет".
Владимир Набоков "Говори, память"


Часть первая
Тим Андерхилл

1

Спившийся детектив из отдела по расследованию убийств по имени Уильям
Дэмрок умер в моем родном городе - Миллхейвен, штат Иллинойс, - словно для
того, чтобы доказать, что эта книга не может быть и никогда не будет
написана. Но человек всегда пишет о том, что не дает ему покоя, а потом,
когда книга написана, те же события возвращаются к нему вновь и вновь.
Однажды я написал роман под названием "Расколотый надвое" о так
называемых убийствах "Голубой розы", и в этом романе я изобразил Дэмрока
под именем Хол Эстергаз. Я не ссылался в романе на то, каким образом сам
был связан с описанными событиями, но именно эта связь стала одной из
причин создания книги (была еще и другая). Я хотел объяснить кое-что самому
себе, хотел проверить, смогу ли докопаться до правды, пользуясь старым,
испытанным оружием, подобным висящей на стене старинной шпаге, - а именно,
словом рассказчика.
Я писал "Расколотого надвое", демобилизовавшись из армии и поселившись
в небольшой комнатушке неподалеку от Бэнг Люк - главного цветочного рынка
Бангкока. Во время войны во Вьетнаме я убил несколько человек на расстоянии
и одного находившегося совсем рядом - так близко, что я видел прямо перед
собой его лицо. В Бангкоке это лицо все время стояло у меня перед глазами,
пока я писал роман. А потом вдруг всплыл на поверхность, словно огромный
омар, прицепившийся к крошечной лодочке, совсем другой Вьетнам, тот
Вьетнам, который был до этого, - мое детство. Когда детство начало
возвращаться ко мне, я слетел ненадолго с катушек. Я стал одним из тех,
кого люди поделикатнее называют "одиозными личностями". Пожив примерно год
жизнью, полной стыда и порока, я вдруг вспомнил, что давно не ребенок - что