"Ирина Ивановна Стрелкова. Одна лошадиная сила" - читать интересную книгу автора

Вихря верхом без седла, и они двинулись по незнакомой дороге. Здесь давно
никто не проезжал - ни верхом, ни на телеге, трава поднялась Вихрю по брюхо.
Ехали долго, наконец открылась лесная поляна и на ней избы. Вихря охватила
непонятная тревога, он вытянул шею и громко, во всю мочь, заржал.
- Что это он? - спросил Хозяина старичок, вышедший на крыльцо крайней
избы.
- Не знаю. - Хозяин спрыгнул, взял Вихря под уздцы. - Первый раз слышу,
чтобы он так кричал. - Хозяин достал из кармана кусок посоленного хлеба, дал
Вихрю. - Ну, ну, дурачок... - Ласковая рука коснулась морды Вихря. - Чего
испугался?
Вихрь сжевал хлеб и опять заржал, но уже не громко, а слабо. Он узнал
деревню, где родился и рос.
Старик и Хозяин повели его к стоявшему на отшибе закопченному дому.
Вихрь узнал по запаху кузницу. Старик отпер дверь, разжег огонь, до Вихря
донесся жар раскаленного докрасна железа. Хозяин завел его в станок, Вихрь
приготовился вытерпеть неизбежную боль. Она оказалась не такой острой и не
такой долгой, как он ожидал. Старик знал свое дело лучше, чем кузнец, к
которому Вихря водили в городе.
Кончив работу, старик ласково погладил Вихря.
- У нас когда-то был такой конь. Малость посветлее. И звездочка на лбу.
А грива ну точь-в-точь. Рыжко его звали.
- И Вихрь был посветлее, - сказал Хозяин. - И звездочка у него была.
- Так, так... - Старик потрепал Вихря по холке. - Понятно.
Вихря повели к дому старика. Старик отпер дверь сарая, скрылся в темной
глубине, что-то там ронял, ворочал, потом стал выносить из сарая всякую
всячину. Седло, хомут, расписную дугу, стопку пожелтелых брошюр, войлоки...
- Спасибо, не надо, - отговаривался Хозяин.
- Бери! - кричал старик. - Зазря сгниет! - Он выкатил напоследок
расписную легкую телегу, помог Хозяину запрячь в нее Вихря. - Бери, бери! И
доставь мне, милок, удовольствие, дозволь напоить твоего коня. Может, в
жизни больше не придется!
Старик принес полное ведерко. Вихрь узнал давний радостный вкус
хрустальной ключевой воды, вытянул ведерко до дна, благодарственно фыркнул
ноздрями в светлых капельках.
- На здоровье! - вскричал старик. - Носи мою подкову и не спотыкайся!..
А ты, - старик повернулся к Хозяину, - там в брошюрах все есть, учись,
будешь сам ковать. И не забудь, тридцать первого августа день Флора и Лавра,
твоего коня законный праздник. Так и зовется - день Флора-распрягальника,
Флор да Лавер до рабочей лошади добер... Запомнишь? Тридцать первое.
- Не забуду. Спасибо, дедушка! - Хозяин поклонился старику и взялся за
вожжи.

II

Прошел без малого год после истории с "человеком-невидимкой" Гореловым
и разоблачения Анатолия Яковлевича Мишакова.
Фомин теперь работал в отделе уголовного розыска. Володя Киселев стал
директором музея, а Ольга Порфирьевна ушла на пенсию. Фомин очень надеялся,
что, заняв солидную должность, Кисель перестанет изображать из себя частного
детектива. И Валентина Петровна тоже считала, что Володе пора сделаться