"Маша Стрельцова. Смесь бульдога с носорогом " - читать интересную книгу автора

- Маняша! - гневно начала мать, - ты где шляешься?
Ну вот! Я уже упоминала как меня родная мать кличет??? Маняша!!!
Дурацкое имя, подходящее скорее девочке - дебилке, а не стильной девице типа
меня, как обычно обозлило.
- То есть - где я шляюсь? - переспросила я, стараясь не выдать эмоций.
Мне уже двадцать восемь лет, живу я отдельно, и подобные вопросы были мне
странны.
- Тут Анна Константиновна со своим Николяшей пришли, тебя ждем! Я ведь
тебя за неделю предупредила! - холодно произнесла мать.
Я внутренне застонала.
- Мамочка, милая, - залепетала я, - ты знаешь, а ведь я сейчас Сашу
Никанорова хороню.
- Да ты что? - ахнула она. Никанор ей жутко нравился - он при встрече
всегда демонстрировал готовность сделать ее любимой тещей. - А что
случилось?
- Убили, - сдержанно ответила я. - Сейчас вот поминки.
- Жалко - то как, - запричитала она, - такой молодой, жить бы еще да
жить. Ну ты давай после поминок, ко мне езжай, Николяша подождет.
- Мама!!! - воскликнула я, поражаясь ее черствости. - Ты дай мне Сашку
хоть похоронить - то!
Мать с минуту помолчала, после чего, едва сдерживая рыдания,
произнесла:
- Вот так ты разговариваешь со своей матерью!
- Мама, - начала я.
- Прощай, - тоном оскорбленной королевы сказала она и отсоединилась.
Вот черт! Мать моя, сухонькая и маленькая, работает учительницей
русского языка и литературы, и держит в кулачке свой подопечный класс. Юные
раздолбаи в ее присутствии становятся тише воды, ниже травы, навсегда
уяснив, что спорить с ней бесполезно, Ольга Алексеевна всегда права. Ну а уж
меня, свою дочурку, мать построила железной рукой. Я всю жизнь в отчем доме
ела, ложилась и вставала по расписанию, четверка приравнивалась к ограблению
магазинчика, с тройками меня слава богу пронесло. Когда я смогла переехать в
свою собственную квартиру, да еще и на другом краю города от отчего дома, я
долго не могла опомниться от счастья. Да не тут - то было.
Сначала мать закатила истерику - я видите не стала учиться в
педагогическом институте, предпочтя карьеру ведьмы. Что там было - словами
не описать. Она звонила мне каждый час, и, завывая как пожарная сирена
обрушивала на мою голову рассказы о том, какая я гадкая и неблагодарная
дочь. Она яростно повторяла это по вечерам соседкам на лавочке, и те дружно
ее поддерживали. Она не постеснялась сходить к участковому и нажаловаться на
меня. Так же она грозила мне парткомом, видимо, по старой привычке, однако
вовремя опомнилась - времена коммунизма - то кончились!
Участкового я напоила чаем, написала оберег от врагов и сунула в
нагрудный кармашек. Он ушел довольный - по слухам, жена с тех пор перестала
его колотить, после этого претензий в мой адрес он больше не принимал. А
мать я отправила на пару недель во Францию - от такого презента она
отказаться не сумела. Я понимала, что она бесится из-за того что я в
одночасье стала "буржуйкой" и ей обидно, что я - в трехэтажной квартире, а
она как и прежде в своей хрущевке. Новую квартиру я ей покупать не стала - у
матери все подружки в этом доме, и она разумеется категорически откажется от