"Аркадий Стругацкий, Григорий Гребнев. Мир иной" - читать интересную книгу автора

знаете, что валяться в постели вредно. Да-с. Ну, марш под душ! Живо!..
В такую минуту Григорий Николаевич всегда до того напоминал мне
Карла Ивановича из толстовского "Детства", что я принимался хохотать.
- Вам недостает только кисточки на ермолке да хлопушки для мух...
- Повторяетесь, батенька. Вы мне это уже излагали. Но в этом
сходстве я ничего дурного не вижу. Толстовский Карл Иванович -
аккуратнейший человек. А вам, например, немного немецкой аккуратности
в быту приобрести не мешало бы. Да-с...
- Ауф, киндер, ауф! Съист цайт! [Поднимайтесь, дети, поднимайтесь!
Время! - Л.Н.Толстой "Детство"] - смеясь, восклицал я.
- Нун, нун, фаулинзер! Ауф! [Ну, ну, ленивец! Поднимайтесь! - оттуда же]
- отвечал в тон словами Карла Ивановича мой сосед.
Мы с ним большие друзья. Я люблю этого умного, деликатного,
душевного старика, и он, кажется, платит мне такой же привязанностью.
Григорий Николаевич живет сейчас на пенсии, а в свое время он был
крупный геолог. Он совершил много поездок в самые различные места
земного шара, участвовал в интереснейших геологических экспедициях.
Кроме того, он полиглот и владеет не только всеми европейскими
языками, но может объясняться на китайском, японском, монгольском,
корейском языках и на нескольких индусских диалектах.
Для меня, журналиста и литературного работника, такой друг и
сосед был просто кладом. Григорий Николаевич часто заменял мне
энциклопедию, ибо не было такой вещи, о которой он не знал бы все или
почти все...
Я поздравил его с новой большой победой советской науки и
подробно рассказал о запуске советской космической ракеты. Григория
Николаевича это известие взволновало необычайно.
- Значит, вырвались?.. - закричал он. - Значит, проникли наконец
туда, в "мир иной"?..
Он засуетился и забегал по комнате, размахивая руками.
- А ведь я говорил, я верил, я доказывал это... Надо мной
смеялись... Меня в сумасшедший дом упрятать хотели... А теперь вот!..
Глядите! Человек уже послал в необъятный звездный мир свой космический
корабль! Недалеко то время, когда и сам туда полетит!
Он остановился и посмотрел на меня горящими, странно
похолодевшими глазами:
- Вы верите в это?..
- Ну конечно же!
- О-о! Я доживу до этого дня! - воскликнул он и, оглянувшись с
опаской по сторонам, тихо добавил: - Больше того - я дождусь их
возвращения! Они обязательно вернутся...
- О ком вы говорите, Григорий Николаевич? - с недоумением спросил
я.
- Об Арнаутове, о Майгине, обо всех, кого считают погибшими... А
ведь они не погибли! Сорок пять лет назад они улетели туда, куда
сегодня ушла наша советская новая планета...
Я никогда не слыхал ни о каком Арнаутове, ни о том, что кто-то
сорок пять лет назад улетел в космос... И я никогда не видел раньше
моего спокойного, уравновешенного Григория Николаевича столь
возбужденным. Все в нем кипело, бурлило, ликовало, каждый мускул его