"Август Стриндберг. Последний выстрел " - читать интересную книгу автора

сине-зелеными волнами озера. Однако бургомистру сейчас было не до этих
красот; последние восемь дней он терпел невыносимые муки голода и вот уже
более месяца страдал от всяких других бедствий, душевных мук и борьбы с
самим собою. Он видел лишь, как внизу, на набережной, добродушный баварец
препирался с задирой вюртембергцем и живчиком из Бадена, как народ валом
валил во францисканский собор, чтоб получить отпущение грехов. А у самой
воды кучка людей не сводила глаз с озера, следя за тем, как слабое течение
гонит к берегу несколько бочек. Собравшиеся на берегу пытались вытянуть их
на берег баграми и канатами.
- Что вы там делаете, люди добрые? - крикнул им бургомистр с террасы.
- Это дар честных швейцарцев из Санкт-Галлена! - отвечал один из них.
- Бочки ждали западного ветра, чтобы приплыть из Романсхорна, в них,
поди, вино или брага, - подхватил другой.
Бургомистр ушел с террасы внутрь постоялого двора и уселся в ожидании
исхода этой ловли.
На неподвижном с первого взгляда лице баварца можно было прочесть
озабоченность, глубокую печаль и досаду. Его здоровенный кулак, упиравшийся
в дубовую столешницу, то сжимался, то разжимался, словно взвешивал -
отдавать или удержать; нога, пальцы которой, казалось, стремились разорвать
ботфорты оленьей кожи, стучала по неметеному полу, поднимая облако пыли,
подымавшейся к потолку, словно табачный дым из трубки. Душевное смятение
мешало ему сидеть спокойно. Стукнув шпагой по полу, он вынул из сумки
кардуановой кожи с серебряным гербом города огромные ключи и принялся
поворачивать их в воображаемой замочной скважине, словно пытался запереть
дверь так, чтобы ее никогда более не смогли открыть. Потом он поднес ключи
ко рту и просвистел сигнал сбора - научиться этому у него было довольно
времени, покуда длилась осада с отбитыми атаками и неудавшимися вылазками.
И тут на лестнице громко застучали сапоги, послышалось бряцание оружия.
Бургомистр мгновенно сунул ключи в сумку, застегнул ее и передвинул ремень
так, чтобы сумка висела за спиной. Потом принял позу, будто знал, кто
покажется в дверях, и приготовился к обороне.
- Да пребудет с вами божья благодать, господин плац-майор, -
приветствовал он вошедшего офицера, который швырнул на скамью изодранную
шляпу с почерневшим от дыма султаном.
- С возвращением, господин бургомистр, - отвечал майор, усевшись по
другую сторону стола.
Наступило долгое, напряженное молчание, казалось, оба воина замерли,
готовясь застрелить друг друга. Наконец майор нарушил тишину, резко бросив:
- Что сказали жители Брегенца?
- Ни мешка муки, ни бочки браги, покуда город не отдаст ключи.
- И что же?
- И что же? - с угрозой повторил бургомистр.
- Стало быть, вы не изволите отдать ключи?
- Нет, тысячу раз нет, миллион раз нет! - прогремел бургомистр и,
побагровев, вскочил со стула.
- Знаете ли вы, - произнес майор, - что с тех пор, как швед захватил
кладбище в Эшахе, трупы погибших отравляют город?
- Знаю!
- Знаете ли вы, что в городе съели всех лошадей и собак?
- Знаю! Я даже знаю, что первой лишилась жизни моя Пакка, верный мой