"Пол Стретерн. Конфуций за 90 минут" - читать интересную книгу автора

повседневного труда, пришло время навсегда оставить идею о том, что он может
заработать этим на жизнь. Конфуций вернулся домой и последние пять лет своей
жизни прожил в Лу. Это были грустные годы. Умер его лучший ученик Янь Хуэй,
и Конфуций единственный раз в жизни впал в отчаяние: "Увы, нет никого, кто
бы понял меня", - сказал он оставшимся ученикам. Он уверился в том, что
самые важные его идеи не перейдут к грядущим поколениям. Сын Конфуция Ли
тоже умер. О жизни Ли практически ничего не известно. Говорили, что он не
проявил никаких исключительных способностей, но более поздние данные
противоречат этому. Спустя всего лишь несколько столетий в Китае уже было 40
тысяч человек, называвших себя потомками Конфуция, что, похоже, служит
признаком исключительной активности единственного сына учителя.
Последние годы Конфуций провел за чтением, редактированием и написанием
комментариев к китайской классике, ряду трудов, датирующихся тем временем,
когда Китай вошел в античность. ("Лунь-Юй" - "Суждения и беседы" Конфуция -
не попали в этот список, начертанный на камне в середине III столетия до н.
э.). Китайская классика начинается величественной Ши-Цзин {"Поэмами",
иногданазываемыми "^тш-гой Песен", которые включают в себя легендарные
сведения о не относящихся к определенному времени деталях раннего периода
китайской жизни) и доходит до загадочной и зачастую не по назначению
используемой И-Цзин ("Книги Перемен"), интригующей смеси метафизического
Мумбо-Юмбо и психологического озарения. Позже она начала свою жизнь в
качестве книги предсказаний. Подобно вавилонской астрологии, датирующейся
тем же периодом юности человечества, И-Цзин содержит построенную на шатких
основаниях систему гномической мудрости.
И-Цзин, бесспорно, обладающая эзотерической природой, приводит в
смущение исследователей Конфуция, которые справедливо утверждают, что
учитель всегда придерживался строго практического подхода к философии. Хотя
они и не отрицают, что Конфуций потратил многие годы, читая эту книгу, а в
последний период своей жизни в Лу написал к ней пространный комментарий.
Далекий от пренебрежительного отношения к порой фантастическому
содержанию И-Цзин, этот комментарий даже содержит инструкции о том, как
использовать книгу в гадательных целях, подбрасывая в воздух маленькие
палочки и расшифровывая образованные ими рисунки. На первый взгляд это
походит на то, как если бы Гегель тайком танцевал в балете, но даже философы
могут иметь свое хобби, и подбрасывание в воздух маленьких палочек с целью
узнать, кто выиграет гонки в Шанхае в 2.30 дня, кажется достаточно
безобидным.
Последние годы жизни Конфуций также потратил на передачу основ своей
философии ученикам. Сейчас ясно, что его учение не было философией в
западном смысле этого слова. Оно содержит суждения об эпистемологии, логике,
метафизике и эстетике - традиционных разделах философии, - но только в форме
беглых заметок, а не системы. Наставления Конфуция содержат еще и замечания
о вкусе имбиря и длине ночных рубашек, не составляя теорию кулинарии или
моды. Хотя судя по тому времени, когда он был министром внутренних дел, у
него, похоже, была очень четкая теория моды. Так что, возможно, он и
формулировал внушительные кулинарные и философские системы, которые просто
до нас не дошли.
Конфуцианское учение и духовные наставления должны были составить
основу образования класса мандаринов, которые свыше двух тысячелетий
управляли китайской администрацией. Как и все иерархии такого рода, она в