"Братья Стругацкие. Жук в муравейнике" - читать интересную книгу автора

чтобы он соврал. Даже в том возрасте, когда дети врут охотно и
бессмысленно, получая от вранья чистое, бескорыстное удовольствие. А он не
врал. И более того, он презирал тех, кто врет. Даже если врали
бескорыстно, для интереса. Я подозреваю, что в его жизни был какой-то
случай, когда он впервые с ужасом и отвращением понял, что люди способны
говорить неправду. Этот момент я тоже пропустил... Впрочем, вряд ли это
вам нужно. Вам ведь гораздо интереснее узнать, как проклевывался в нем
будущий зоопсихолог...
И Сергей Павлович принялся рассказывать, как зоопсихолог
проклевывался в Леве Абалкине.
Назвался груздем - полезай в кузов. Я слушал с самым внимательным
видом, в надлежащих местах вставлял: "Ах, вот как?", а один раз даже
позволил себе вульгарное восклицание: "Черт возьми, это как раз то, что
мне нужно!". Иногда я очень не люблю свою профессию.
Потом я его спросил:
- А друзей у него, значит, было немного?
- Друзей у него не было совсем, - сказал Сергей Павлович. - Я не
виделся с ним с самого выпуска, но другие ребята из его группы говорили
мне, что он с ними тоже не встречается. Им неловко об этом рассказывать,
но, как я понял, он просто уклоняется от встреч.
И вдруг его прорвало.
- Ну почему вас интересует именно Лев? Я выпустил в свет сто
семьдесят два человека. Почему вам из них понадобился именно Лев? Поймите,
я не считаю его своим учеником! Не могу считать! Это моя неудача!
Единственная моя неудача! С самого первого дня и десять лет подряд я
пытался установить с ним контакт, хоть тоненькую ниточку протянуть между
нами. Я думал о нем в десять раз больше, чем о любом другом своем ученике.
Я выворачивался наизнанку, но все, буквально все, что я предпринимал,
оборачивалось во зло...
- Сергей Павлович! - сказал я. - Что вы говорите? Абалкин -
великолепный специалист, ученый высокого класса, я лично встречался с
ним...
- И как вы его нашли?
- Замечательный мальчишка, энтузиаст... Это как раз была первая
экспедиция к Голованам. Его все там ценили, сам Комов возлагал на него
такие надежды... и они оправдались, эти надежды, заметьте!
- У меня прекрасная малина, - сказал он. - Самая ранняя малина в
регионе. Попробуйте, прошу вас...
Я осекся и принял блюдце с малиной.
- Голованы... - проговорил он с горечью. - Возможно, возможно. Но,
видите ли, я и сам знаю, что он талантлив. Только моей-то заслуги никакой
в этом нет...
Некоторое время мы молча поедали малину с молоком. Я почувствовал,
что он вот сейчас, с минуты на минуту переведет разговор на меня. Он явно
не собирался больше говорить о Льве Абалкине, и простая вежливость
требовала теперь поговорить обо мне. Я быстро сказал:
- Очень вам благодарен, Сергей Павлович. Вы дали мне массу
интересного материала. Единственно только жаль, что у него не было друзей.
Я очень рассчитывал найти какого-нибудь его друга.
- Я могу, если хотите, назвать вам имена его одноклассников... - Он