"Братья Стругацкие. Волны гасят ветер" - читать интересную книгу автора

- Можно. Только скоро я ухожу домой.
- Сандро опять нет?
Тойво поглядел на стол Сандро. Стол был пуст и безукоризненно чист.
- Да. Третий день.
Гриша сел за стол Сандро и задрал ногу на ногу.
- А ты где вчера пропадал? - спросил он.
- В Харькове.
- А, и ты побывал в Харькове?
- Кто еще?
- Да почти все. За последний месяц почти весь отдел побывал в
Харькове. Слушай, Тойво, я вот к тебе зачем. Ты ведь занимался "внезапными
гениями"?
- Да. Только давно. В позапрошлом году.
- Помнишь Содди?
- Помню. Бартоломью Содди. Математик, ставший исповедником.
- Вот-вот, он самый, - сказал Гриша. - В сводке есть одна фраза.
Цитирую: "По имеющимся данным, Б. Содди незадолго до метаморфоза пережил
личную трагедию". Если сводку составлял ты, то два вопроса. Что это была
за трагедия, и откуда ты добыл эти данные?
Тойво протянул руку и вызвал свою программу на терминал. Отбор
информации закончился, программа уже считала. Неторопливыми движениями
Тойво принялся прибирать стол. Гриша терпеливо ждал. Он привык.
- Раз там написано "по имеющимся данным", - сказал Тойво, - значит,
эти данные я получил от Биг-Бага.
Он замолчал. Гриша подождал еще немного, поменял местами скрещенные
ноги и произнес:
- Неохота мне с этой мелочью идти к Биг-Багу. Ладно, попробую
обойтись... Слушай, Тойво, тебе не кажется, что наш Биг-Баг в последнее
время какой-то нервный?
Тойво пожал плечами.
- Может быть, - сказал он. - Президент совсем плох. Горбовский,
говорят, при смерти. А ведь он их всех знает. И очень хорошо знает.
Гриша произнес задумчиво:
- Между прочим, я с Горбовским тоже знаком, представь себе. Ты
помнишь... Хотя тогда тебя у нас еще не было... Покончил с собой Камилл.
Последний из Чертовой Дюжины. Впрочем, казус Чертовой Дюжины для тебя
тоже, конечно, так... Сотрясение воздуха. Я, например, в ту пору ничего о
нем и не слыхивал... Ну, сам факт самоубийства, а точнее будет сказать -
саморазрушения, этого несчастного Камилла никаких сомнений не вызывал. Но
непонятно было: почему? То есть понятно было, что жилось ему несладко,
последние сто лет своей жизни он был совершенно один... Мы с тобой такого
одиночества и представить себе не способны... Но я не об этом. Биг-Баг
направил меня тогда к Горбовскому, потому что, оказывается, Горбовский в
свое время был с этим Камиллом близок и даже как-то пытался его
приветить... Ты меня слушаешь?
Тойво несколько раз кивнул.
- Да, - сказал он.
- Знаешь, какой у тебя вид?
- Знаю, - сказал Тойво. - У меня вид человека, который напряженно
думает о чем-то своем. Ты мне это уже говорил. Несколько раз. Штамп.