"Братья Стругацкие. Жиды города Питера" - читать интересную книгу автора

Базарин: Позвольте, Зоечка Сергеевна...
Зоя Сергеевна: Тошно мне вас слушать, честное слово. Вы все делаете
вид, будто это шутка, будто развлекается кто-то. Будто вы не чувствуете,
что это всем нам конец, начало конца...
Кирсанов (беспомощно): Ты что же - серьезно считаешь, что я должен
туда идти?
Зоя Сергеевна: Я ничего не считаю. Я знаю только, что идти придется и
что ты пойдешь, и я бога молю, чтобы меня пустили с тобой, потому что без
меня ты там погибнешь на третий день...
Кирсанов: Лапушка, опомнись! Ну что ты такое говоришь? Ведь это же
все ерунда! Ну хочешь, я в милицию позвоню? Подожди, я сейчас же позвоню!
(Он подскакивает к телефону, торопливо набирает 02.) Алло... Товарищ
лейтенант, с вами говорят из дома шестнадцать по Беломорской улице. У нас
тут по лестницам ходит какой-то деятель и вручает гражданам хулиганские
повестки... (Замолкает, слушает.) Так почему же вы ничего не
предпринимаете? (Слушает.) То есть как это так? А кто же, по-вашему,
должен этим хулиганством заниматься? Что? (Слушает.) Да, получил...
(Слушает.) В каком смысле, простите? (Слушает.) Позвольте, вы что же
хотите мне сказать... (Слушает, потом медленным движением опускает трубку
и поворачивается к остальным.)
Базарин: Ну?!
Кирсанов: Он говорит: получили предписание - выполняйте...
Базарин: Та-ак. Этого и следовало ожидать.
Кирсанов: Он говорит: это не только у нас в доме, это везде. Милиции
это, говорит, не касается.
Зоя Сергеевна, не сказав ни слова, уходит из комнаты в спальню,
налево.
Базарин: Проклятье. Я тебе тысячу раз говорил, Станислав: не
распускай язык! Тебе не двадцать лет. И даже не сорок. В твоем возрасте
нельзя быть таким идиотом и горлопаном!
Пинский: Золотые слова! И, главное, такие знакомые... Всю жизнь я их
слышу. Иногда с добавлением "жидовская морда".
Кирсанов: Какой я вам горлопан? Что вы городите?
Базарин: На митинге Народного фронта ты речи произносил или папа
римский? Кто тебя туда тянул? Что они - не обошлись бы без тебя там?..
Кирсанов: Так это когда было... А потом, причем здесь Народный фронт?
Ведь я же богач! Богач я! У меня же драгоценности! У меня меха!
Пинский: Э! Э! Не примазывайся! Меха - это у меня.
Базарин: Вот теперь и я считаю - хватит. Звони Сенатору.
Кирсанов молчит, выкапывает из пепельницы окурок, затягивается.
Кирсанов: Не хочу. Сам звони.
Базарин: Ну, знаешь ли!.. Как угодно. Только я с ним за одной партой
не сидел...
И тут за окном в доме напротив разом гаснут все оставшиеся еще
освещенными окна. И сейчас же гаснут фонари на улице. Остается только
светлое низкое небо над крышами. В комнате делается заметно темнее.
Пинский (подбежав к окну): Ого! И в доме десять тоже погасло...
Так... И в доме восемь... А вы знаете, панове, во всем квартале, пожалуй,
света нет! Знаешь что, Слава, кончай-ка ты выгибать грудь колесом и
звони-ка ты своему Евдокимову... если, конечно, он захочет теперь с тобой