"Братья Стругацкие. Христо-люди" - читать интересную книгу автора

богу община, насчитывающая несколько сотен больших и малых
домов.
Мой отец был очень влиятельным человеком в округе.
Когда он, в возрасте семнадцати лет, впервые выступил с
публичной проповедью в церкви, выстроенной его дедом, в
районе было не больше семидесяти семейств. Но хоть с тех
пор было много новых земель, на которых поселилось множес-
тво новых людей, он продолжал выступать с проповедями. Он
оставался самым богатым землевладельцем в округе и каждый
вечер просто и ясно объяснял законы бога и те взгляды, ко-
торых придерживаются на небе на то или иное событие. В ус-
тановленные дни он отдавал распоряжения как бургомистр. В
остальное время он следил за тем, чтобы он сам и все, нахо-
дящиеся под его контролем, продолжали являться высоким об-
разцом добродетели всему району.
В доме, по местному обычаю, жизнь сосредотачивалась в
большой гостиной, которая одновременно служила и кухней.
Как и дом, наша гостиная была наибольшей и лучшей в вакну-
ке. Большой камин в центре был предметом гордости - не су-
етной гордости, конечно, но гордости за то, что было найде-
но достойоное применение материалам, созданным богом. Очаг
был сложен из больших каменных блоков. Дымоход из каменных
плит, он никогда не дымил и давал отличную тягу. Крыша вок-
руг трубы была выложена черепицей (наш дом был единственным
во всей округе с черепичной крышей), в то время, как крыши
других домов были покрыты соломой и постоянно угрожали
испарениями.
Моя мать следила за тем, чтобы большая комната всегда
была чистой и прибранной. Пол ее был выложен кирпичом и
искуственными материалами, тщательно подогнанными друг к
другу. Мебель состояла из выскобленных до бела столов, та-
буретов и нескольких стульев. Стены были чисто вымыты. На
них висело несколько кастрюль, слишком больших, чтобы умес-
титься в шкафу. Единственным украшением комнаты были разве-
шанные по стенам изречения, большей частью из покаяний,
написанные довольно искусно. Слева от очага можно было
прочесть:
"Только подобие господа есть человек".
А справа от очага:
"Храни в чистоте образ господа, его облик".
На противоположной стене два изречения:
"Будь благословенна норма" и "в чистоте наше спасе-
ние".
Самое большое изречение висело на стене против входной
двери, которая вела во двор. Каждый, кто входил в комнату,
читал:
"Опасайся мутантов!"
Частое повторение этих текстов познакомило меня с
письмом немного раньше, чем я научился читать. Вернее,
именно эти тексты дали мне первые уроки чтения. Я помнил их