"Энн Стюарт. Чужие грехи " - читать интересную книгу автора

достаточно, чтобы ни в чем себе не отказывать. По любым меркам, Энни была
богата. Она даже представить не могла, какими средствами располагал её
отец, пока не ознакомилась с условиями завещания.
Словом, жизнь её была покойна и безмятежна. Одного ей только не
хватало - любви. Воскресить отца, конечно, тоже было невозможно. И все же,
чем пускаться в эту головокружительную авантюру, может, лучше было хотя бы
щенка какого-нибудь завести? Или, на худой конец, ещё раз замуж выскочить?
Или хотя бы посидеть и подумать?
В течение последних трех дней Энни обуревала одна навязчивая мысль.
Она должна приехать сюда и отыскать Маккинли. Единственного человека,
который мог ответить на все терзавшие её вопросы.
Отца своего она всегда беззаветно любила. Уинстон Сазерленд не был
лишен вычурной театральности, иногда казался даже чересчур сентиментальным,
но все это заставляло Энни любить его ещё сильнее.
И вот теперь, вспоминая фразу, которую её отец как-то вскользь обронил
про Маккинли, она поняла: Уин нисколько не преувеличивал. Джеймс Маккинли,
всегда подтянутый и безукоризненный, пунктуальный и деловой, должен был
помочь ей разобраться в этой головоломке. В деталях тайного и преступного
сговора, жертвой которого, возможно, пал её отец.
Однако человек, который её встретил, даже отдаленно не напоминал
прежнего Маккинли.
Конечно, глупо было с её стороны надеяться, что Маккинли встретит её,
попивая кофе, в одном из своих черно-серых, с иголочки, костюмов, но, что
он окажется в таком виде... Энни в очередной раз принялась корить себя за
то, что выболтала свои самые сокровенные мысли незнакомцу, насквозь
пропитавшемуся парами текилы.
Нет, не стоило ей сюда приезжать. Лежа в постели и понося себя
последними словами, Энни твердо решила, что утром извинится, распрощается и
уедет.
Если, конечно, у неё сохранились ещё хоть крохотные остатки здравого
смысла.


***

Она даже не подозревала, что Маккинли за ней наблюдает. Не тот был
человек Джеймс, который способен допускать ошибки, пусть и в пьяном угаре,
и даже не оправившись от потрясения, вызванного столь внезапным появлением
Энни. И сегодняшняя ночь не стала исключением.
Энни лежала на узкой металлической кровати, соломенные волосы
рассыпались по плечам. Вместо ночной рубашки на ней было что-то вроде
короткой маечки, оставлявшей открытыми загорелые руки; сбившаяся простыня
едва прикрывала длинные ноги. Энни долго, очень долго не засыпала, и Джеймс
терпеливо сидел внизу, потягивая текилу и прислушиваясь к её дыханию. Даже
к биениям её сердца.
А потом он поднялся в крохотную спаленку, чтобы посмотреть на спящую
Энни. Будь Джеймс трезв, он не стал бы притрагиваться к её разметавшимся во
сне волосам, не стал обнажать загорелую шею. Волосы были на ощупь нежные,
шелковистые и почти невесомые. А шея... Джеймс уставился на беззащитную
шею, понимая, как легко было бы сомкнуть вокруг неё руки и чуть-чуть