"Мэри Стюарт. Полые холмы ("Мерлин" #2)." - читать интересную книгу автора

пэрами и замышлял последнее сражение.
Было холодно и тихо, только снаружи грохотал прибой и выл ветер. Он
переменился и дул теперь с северо-запада, неся с собою холод и влагу
близких дождей. Окна зияли без стекол или роговых пластин, и на сквозняке
колыхались и распластывались дымные огненные языки факелов в настенных
скобах, покрывая свежей копотью древнюю каменную кладку. Голо и неприютно
было под темными сводами - ни деревянной резьбы, ни цветных изразцов, ни
росписей по стенам; сразу видно, что Димилок - всего лишь военная
крепость; герцогиня Игрейна, быть может, и не бывала здесь никогда. Серый
пепел в очаге давно остыл, отсыревшие, полуобгорелые головни блестели
каплями влаги.
Тело герцога было уложено на возвышении посередине залы и покрыто его
военным плащом: белый вепрь на алом поле с двойной серебряной каймой. Я
привык видеть эти цвета в сражении рядом с моим отцом. Видел я их и на
Утере, когда вез его, переодетого, в замок Горлойса. Теперь тяжелые
складки плаща ниспадали до пола, а тело под ними словно сплющилось, усохло
- пустая оболочка, все, что осталось от крупного, могучего мужчины. Лицо
было открыто. Плоть на нем посерела и спалась, как бы стекла с костей,
подобно свечному салу, и обозначился череп, лишенный почти всякого
сходства с Горлойсом, которого я знал. Монеты на веках уже глубоко запали.
Волосы скрывал боевой шлем, и только знакомая седая борода была выпростана
и лежала поверх белого вепря на груди.
Тихо ступая по каменным плитам, я думал о том, что не знаю, какому
богу поклонялся Горлойс при жизни и к какому богу отправился после смерти.
По убранству тела этого определить было нельзя. Монеты на глаза клали не
только христиане, но и многие другие. Я вспомнил иные смертные ложа,
вспомнил, как теснились вокруг них нетерпеливые духи; ничего такого здесь
не ощущалось. Но он уже три дня как мертв, его дух, быть может, уже вышел
на холод и ветер через проем окна. Быть может, он теперь далеко, и мне уже
не настичь его и не получить прощения.
Я стоял над телом человека, которого предал, который был другом моему
отцу Амброзию, верховному королю. И вспоминал, как герцог явился ко мне
просить подмоги в деле с его молодой женой и как он мне сказал тогда: "Я
сейчас не многим мог бы довериться, но тебе доверяю. Ты - сын своего
отца". А я молчал в ответ и только смотрел, как от пламени в очаге ложатся
красные, будто кровавые, отсветы на его лицо, и только выжидал случая,
чтобы привести короля к ложу его герцогини.
Это один и тот же дар: видеть духов и слышать голос богов,
слетающихся к нам, когда мы приходим в мир и когда его покидаем, но дар
этот столько же от света, сколько и от тьмы. Видения смерти могут являться
с такою же отчетливостью, как и видения жизни. Невозможно ведать будущее и
быть свободным от призраков прошлого, вкушать славу и довольство, не
испытывая мук и угрызений за свои прежние дела. То, чего я искал у тела
убитого герцога Корнуолла, не принесло бы мне ни утешения, ни душевного
покоя. Такому человеку, как Утер Пендрагон, который убивает в открытом бою
под открытым небом, тут и думать было бы нечего: покойник и покойник. Но
я, доверившийся богам так же, как герцог доверялся мне, знал, подчиняясь
их велению, что должен буду за это расплатиться сполна. Поэтому я шел
сюда, даже не питая надежды.
Горели факелы. К моим услугам был и свет, и огонь. И я был Мерлин. И