"Мэри Стюарт. Заколдованный конь" - читать интересную книгу автора

приветственно шевельнул ухом. В соседнем стойле карлик Элмер суетился со
сбруей.
"Вернулись к страдальцу? Он поел немного, недостаточно, но скоро
поправится, какой бы это ни имело смысл..."
Он поднял разукрашенное седло и с трудом потащил его к белому
жеребцу - оно было почти с него величиной, - но я решила, что помощь лучше
не предлагать.
Я занялась пегим. Опухоль спала, он не вздрагивал от прикосновения и
ставил ногу на землю более уверенно.
"Что значит какой бы это не имело смысл? Они его все-таки не оставят?"
Он пожал плечами:
"Кто знает?"
Началось представление, мимо нас проносились кони, мальчики ковбои и
гладиаторы. Белый жеребец с помощью Элмера и Руд и одевал свои праздничные
наряды.
Потом карлик подошел ко мне:
"Пойдете смотреть представление?"
"Да нет, я думаю... Этот старик совсем, наверное, не гулял со дня
пожара, не был на траве... Пойти походить для него очень здорово, а если
еще попастись... Можно я его куда-нибудь отведу? Может, к краю дороги, это
не запрещено?"
"Конечно, делайте что хотите, вы знаете, что ему лучше. Но на дорогу
не надо, там слишком много пыли. Идите в другую сторону, там за полем -
маленький лес, даже не лес, а полоса деревьев метров на двадцать. Там есть
ворота и тропинка к маленькому общему горному пастбищу, там хорошая трава.
Никто вас не остановит и можно там его оставить. Вы не захотите его
стреноживать? Сейчас дам веревку и колышек".
Найти это место оказалось очень легко. В конце поля оказались
скрипучие деревянные ворота, мы со старым конем медленно шли по затененной
тропинке. Он ставил ногу осторожно, но не хромал и двигался лучше с каждым
шагом между сосен. Он поднял голову, зашевелил ушами, первый раз проявил
интерес к жизни. Даже я слабыми человеческими органами чувств ощущала
богатый аромат летнего вечера. За соснами показалась длинная терраса
плоской зелени, кое-где росли невысокие кусты. Кто-то скосил траву, и сено
лежало маленькими аккуратными кучками, а между ними поднималась новая
свежая и нежная зелень, полная цветов - колокольчиков, тимьяна, а там, где
не прошла коса - петрушки и лютиков. Пахло медом. Конь вышел на солнце,
опустил голову и приступил к трапезе. Я воткнула колышек в самую середину
поляны, отошла в сторону и села на согревшуюся за день землю.
Из-за пояса сосен доносилась цирковая музыка, смягченная расстоянием и
от этого необыкновенно нежная. Я лениво наслаждалась последними лучами
солнца перед закатом и прекрасным аппетитом пегого. Вся поверхность луга
шевелилась от обилия бабочек - коричневых, голубых, бог знает каких, мои
тезки Ванессы там тоже были. Они мелькали среди цветов, исчезали, когда
складывали крылья, а потом неожиданно вспыхивали. Прыгали и трещали
кузнечики. Воздух гудел от пчел, пролетавших мимо к не особенно и
маленькому красивому сосновому домику, полному маленьких окошек, как
голубятня. Коллективный улей для нескольких пчелиных роев, каждый за своей
дверью делает свой мед в восковых гробницах. Надтреснутый колокол церкви
пробил шесть. В цирке наступило временное затишье, наверное, выступали