"Мэри Стюарт. Не трогай кошку " - читать интересную книгу автора

Эшли-корте и позже проводили почти каждый праздник. Бывает, какой-то дар
передается по наследству; о нашем семейном даре существовали записи, начиная
с упоминания Элизабет Эшли, которую публично сожгли у столба в 1623 году,
появлялись сведения, разумеется тайные, о странных "видениях" и передаче
мыслей на расстоянии между членами нашей семьи. По тому же признаку мой
возлюбленный узнал меня, поскольку среди Эшли я была единственной девушкой.
В последний год он обращался ко мне просто "Бриони". И снова я
использую имя лишь для удобства, чтобы можно было сказать, к кому он
обращается. В ответ я звала его просто "Эшли", пытаясь заставить раскрыть
себя. Он не называл своего имени, однако принял мое обращение так же, как
раньше принимал обращение "мальчик" и иногда неосторожное "любимый", - с той
же нежной насмешливостью, с какой парировал все мои последующие попытки
заставить его выдать себя. Все, чего я смогла от него добиться, - это
заверений, что в свое время мы откроемся друг другу, но до тех пор нужно
ограничиться лишь общением в мыслях.
Понимаю, мне не удалось ничего объяснить. Впрочем, о том, что мне
известно всю жизнь, мало кто вообще имеет какое-либо представление, я
убедилась в этом. Когда я немножко подросла и поняла, что мой дар - это
нечто уникальное и таинственное, то попыталась прочитать что-нибудь об этом.
Но все найденное под заголовками "Телепатия" и "Передача мыслей на
расстоянии", похоже, не имело ничего общего с той тонкой тайной связью между
нами. В конце концов я бросила попытки проанализировать свой опыт и снова
стала, как в детстве, принимать это, не стараясь понять. Хотя из книг я
узнала, что такой дар может создать его обладателю неудобства, меня он
никогда не беспокоил. Более того, я не могла себе представить жизни без
этого дара. Я даже не знаю, когда мой друг стал моим возлюбленным, когда
произошли эти изменения в мысленных образах - такие же очевидные, как
изменения в теле. И пусть это покажется абсурдным - желать любви и любить
того, кого не знаешь во плоти. Но я думаю, само тело диктует желания
сознанию. И наше сознание переводило наши желания в живые и захватывающие
образы, которыми мы обменивались и принимали без вопросов, а поскольку не
требовалось ответов вслух, то и без стеснения.
Наверное, если бы мы встретились лицом к лицу и узнали друг друга,
проще бы не стало, да я пока и не видела подобной возможности. Нельзя же вот
так, ни с того ни с сего, взять и спросить троюродного брата: "Это ты тот
Эшли, который тайно разговаривает со мной?"
Однажды я попробовала. Я спросила Френсиса, младшего из троих, не
снится ли ему иногда кто-нибудь так живо, что сон путается с явью. Но он
покачал головой явно без всякого интереса и сменил тему. Тогда, призвав все
свое мужество, я задала тот же вопрос близнецам, которые были старше меня на
четыре года. Когда я спросила Джеймса, младшего из них, он ответил "нет",
но, наверное, рассказал об этом своему брату-близнецу Эмори, потому что тот,
в свою очередь, стал меня прощупывать. Он засыпал меня вопросами, проявив
явный интерес, но не тот, которого я ожидала, - так заинтересовались
психиатры, когда Роб Гренджер, сын управляющего фермой, сказал, что видел
призрак священника, прошедший сквозь стены церкви в Эшли. Все тогда
подумали, что ему, наверное, явился кардинал Уолси* в молодости, но
оказалось, что это викарий в ночной рубашке спустился за очками, которые
оставил в ризнице.
______________