"Теодор Старджон. Быстрый, как молния, гладкий, как шелк..." - читать интересную книгу автора

склонив на бок хохлатые головки и закрыв один глаз, чтобы лучше видеть.
Бурундуки почтительно опорожнили свои защечные мешки и принялись
быстро тереть друг об друга свои маленькие лапки, а потом вовсе убрали их
с глаз долой и выпрямились, стоя неподвижно как колышки от палатки.
Даже листва на деревьях и кустарниках вокруг озера прекратила свой
напористый рост; казалось, трава - и та словно чего-то ждала.
Последним звуком, который можно было расслышать в наступившей тишине,
было негромкое "фик!", которое производили веки совы, проснувшейся в своем
дупле, чтобы наблюдать, смотреть.
Он явился как облако, и земля мягко проминалась под каждым из его
золотых копыт. Остановившись на берегу озерца, он опустил голову, и на
один краткий миг встретился взглядом с Барбарой, которая заглянула в его
глаза, словно в другую вселенную, полную мудрости и сострадания. И еще ей
запомнился безупречный изгиб его могучей шеи и ослепительный блеск
золотого рога.
Он пил - а потом он исчез. Всем известно: там, где пьет единорог,
вода всегда остается чистой.
Сколько времени он пробыл у пруда? Как давно пропал? Или время тоже
замерло, как трава?
- Неужели он не мог остаться?.. - заплакала Барбара. - Неужели не
мог?!
Встреча с единорогом - всегда очень грустная встреча. На своем
коротком веку человек может никогда больше его не увидеть. И все же,
повстречать единорога - это большая удача и счастье.
И Барбара стала сочинять песню о нем.
Было уже поздно, когда Барбара вернулась с болот, - так поздно, что
ее восторг остыл от ночной прохлады и бежал к горизонту. Она вышла на
проезжую дорогу немного не доходя Большого Дома и двинулась по ней, чтобы,
свернув за усадьбой, добраться до своего маленького домика с садом.
За большими воротами усадьбы громко скулило какое-то животное.
Большое животное, больное животное...
Барбара видела в темноте гораздо лучше большинства людей, поэтому
очень скоро она разглядела и само это существо, которое, вцепившись в
железные пики, карабкалось вверх, издавая тот самый прерывистый кашляющий
стон, который привлек ее внимание. На самом верху существо неожиданно
сорвалось и повисло со внешней стороны ворот. Некоторое время оно слабо
барахталось, потом послышался треск рвущейся материи; темное тело тяжело
рухнуло на землю и осталось лежать - неподвижное и молчаливое.
Барбара подбежала к нему, и существо на земле снова заскулило. Это
был мужчина, и он плакал.
Да, это был он, человек, которого она любила и который был высоким,
стройным и таким живым. Это ее любовь лежала на земле избитая,
окровавленная, с исцарапанным лицом и в изорванной одежде - и жалобно
стонала.
Для любящей души это была самая замечательная возможность получать -
забрать у любимого его боль, его беды и страх.
- О, тише, тише! - прошептала Барбара, и легко, словно птица крылом,
коснулась кончиками пальцев синяков и ссадин на его лице. - Все кончилось.
Теперь уже все позади.
Перевернув раненого мужчину на спину, она опустилась рядом с ним на