"Теодор Старджон. Дитя эфира" - читать интересную книгу автора

должное этому незаурядному человеку.
- А как она работает? - непринужденно спросил я.
- Гамильтон, - строго оборвал он меня, - мне целой ночи не хватит
объяснять вам все детали... Итак, только в самых общих чертах. Колебания,
испускаемые этим передатчиком, находятся не в фазе, и, чтобы добиться
цветного изображения на экране приемника, необходимо предварительно их
особым образом отфильтровать... В результате появившиеся нерегулярные
добавочные колебания накладываются на собственные колебания несущей
волны...
Признаюсь, от этой галиматьи я очень быстро отключился, но,
почувствовав, что Бербело сделал паузу, бодро солгал:
- Все ясно. И чем же мы сейчас займемся?
- Я собираюсь с помощью антенны послать телесигнал в мой загородный
дом. Это миль восемьсот на север - вполне достаточно для нашего
эксперимента. Оттуда сигнал автоматически вернется к нам, но на этот раз
по проводам. - Он чем-то пощелкал на пульте управления. - Если мы
обнаружим разницу между тем, что отправили, и тем, что получили, может
быть, обнаружим и причину искажений.
- А что скажет Федеральная комиссия? Я не ханжа, но.., вспомните те
перлы, которыми сопровождался показ моей "Морской раковины".
Бербело только фыркнул:
- Я уже подумал об этом. Передача будет направленной. Ни одна
антенна, кроме той, что установлена в моем загородном доме, ничего не
сможет принять.
Ну что за человек - все предусмотрел!
- О'кей, - сказал я. - Начнем.
Бербело снова завозился у пульта, а потом сделал мне знак рукой, и мы
уселись в кресла перед камерой. Все было устроено так, что мы могли видеть
себя самих и в зале, и на экране, не поворачивая голов.
Передача началась. Бербело взглянул на часы.
- Если я все правильно рассчитал, то мы получим ответное изображение
в интервале от десяти минут до получаса. - Его голос прозвучал как-то
странно, и спустя мгновение я сообразил, что он идет из микрофонов
приемника.
К этому времени аппаратура прогрелась, и мы увидели собственные
изображения на экране. Это было странное зрелище: словно вы восседаете
перед большим зеркалом - но необычным, в котором "правое" не менялось на
"левое"! Я сделал "козу" своему двойнику на экране, и получил в ответ то
же.
- Зря стараетесь, - хмыкнул сидящий рядом реальный Бербело. - Мы ведь
хотим увидеть аномалию, а не простое отражение...
- Он чертовски прав, - поддержал его голос с экрана. Мы
переглянулись, словно ошпаренные, а затем уставились на экран. Экранный
Бербело полностью повторял движения Бербело реального, а вот что касается
моего изображения, то оно в настоящий момент гнусно ухмылялось. В отличие
от меня, застывшего с разинутым ртом.
Реальный Бербело хладнокровно посмотрел на часы.
- Восемь минут сорок шесть секунд. Интервал каждый раз все короче.
Если это будет продолжаться, то следующие эксцессы на экранах телевизоров
произойдут сразу же после выхода передачи в эфир.