"Теодор Старджон. Живая скульптуру" - читать интересную книгу автора - А вы не задавайте таких трудных вопросов. - Она тщетно пыталась
улыбнуться: вместо этого из глаз вдруг хлынули слезы. "Господи, как глупо получилось!" - мелькнула отчаянная мысль. Немного успокоившись, она пробормотала ее извиняющимся тоном. - Почему? Ошеломленная непрерывной чередой вопросов, - характерная для него черта, - она смешалась. Ничего удивительного, подобная манера допрашивать всегда ошеломляет, а иногда становится невыносимой. - Нельзя так откровенно, на глазах у посторонних, проявлять свои чувства. Нормальные люди так не поступают! - А по-моему, можно. И я еще не встретил ни одного такого "нормального". - Да, я, наверное, тоже не встречала... Правда, сообразила это только сейчас, после ваших слов. - Тогда не кривите душой. И не надо все время повторять про себя: "Что он может подумать!" и тому подобное. Поверьте, мое мнение никак не зависит от ваших слов. А если не можете, лучше не говорите ничего и просто уйдите. - Она замерла. - Найдите в себе силы быть откровенной. Все важное становится ясным и простым, а в простых вещах признаваться легко. - Я должна умереть! - отчаянно выкрикнула она. - Я тоже. - У меня.., рак груди. - Давайте зайдем в дом, что-нибудь придумаем. - С этими словами он повернулся и зашагал прочь. глядя ему вслед. Ее жгла обида, переполняли абсурдные надежды на чудо... А потом она вдруг обнаружила ("Господи, когда я решилась?"), что покорно идет за ним. Ей удалось нагнать мужчину почти на вершине холма, где сад начинал редеть. - Вы врач? Казалось, неизвестный не заметил ни ее колебаний, ни внезапного взрыва решимости. - Нет, - отозвался он, шагая вперед, по-прежнему притворяясь, что не видит, как она, остановившись, кусает губы, а потом вновь спешит за ним. - Я, наверное, совсем спятила, - произнесла она вполголоса, поравнявшись с мужчиной, когда под ногами зазмеилась тропинка. Он, очевидно, понял, что девушка просто размышляет вслух, и промолчал. Пейзаж здесь оживляли мохнатые шарики хризантем и пруд, в котором, словно блестки, посверкивали чешуей золотые рыбки. Таких больших она еще никогда не встречала! Наконец показался дом. Эту часть сада окружала колоннада, смыкающаяся с холмом. Дом стоял на склоне и, казалось, сросся с ним, стал неотъемлемой частью здешних мест. Плоская крыша частично опиралась на камни; дверь из грубо обтесанных бревен, утыканных гвоздями, в которой виднелись две щели, напоминавшие амбразуры, открыта. Когда она захлопнулась за ними, лязг запора вызвал неприятную мысль о темнице, но охватившее ее ощущение полной изоляции от внешнего мира было слишком пронзительным и глубоким, чтобы винить лишь эти зловещие звуки. |
|
|