"Торн Сейшел Стюарт. Влюбленные из Хоарезма ("Конан") " - читать интересную книгу автора

Но даже став ун-баши, киммериец предпочитал проводить свободные вечера
здесь, в "Красном Соколе", чье нехитрое и пестрое общество, толчея, пьяные
выкрики и хохот были Конану милее всех тех заведений, где любили отдыхать
ленивые начальники гвардии и где из дружбы или любопытства иногда появлялся
и он. Но ему скучно было ежевечерне мять благоухающие шелка гигантских
постелей, на которых резвилось сразу по несколько пар, или нежиться в
бассейнах с розовой водой, где подносы с едой плавали среди лотосовых
листьев, а нагие девушки алчно слизывали текущие по подбородку гостя вино и
жир от жаркого.
Прежде чем войти в трактир, двуликий человек снова спрятал парчу под
истрепанной хлопковой подкладкой, согнулся и придал своему лицу умоляющее
выражение. Протолкавшись меж столов, он засеменил к Пиле, разливавшей вино
по кувшинам:
- Достойная хозяюшка, не укажешь ли, который из почтенных твоих гостей
капитан Конан?
- Вон тот,- кивнула Пила в сторону хохочущего черноволосого гиганта.- У
окна с краю. А на что он тебе?
Но юркий человечек уже исчез в толпе. Секунду спустя он вынырнул перед
киммерийцем и солдатами.
- Да простят меня доблестные воины, но мне нужно сказать два слова
вашему начальнику и его помощнику.
Конан моментально перестал смеяться и положил ладонь на рукоять меча.
- Ты кто такой? Откуда ты здесь взялся?
Вместо ответа человечек, прижимая руки к груди, потянулся к уху
грозного воина и что-то ему прошептал. Конан нахмурился.
- Харра, ты идешь со мной. А вы, ребята, долго здесь не засиживайтесь,
завтра наша смена. Чтобы к утру у меня все сияли, как алмазы в короне
повелителя. Ясно?
Солдаты заворчали в том смысле, что, мол, конечно, ясно, но не лучше ли
им будет пойти с Конаном, потому как ночи нынче темные и одного Харры, если
что...
- Я сказал, а вы слышали,- отрезал Конан.- А, Пила! Ну, разве что по
последней.
Шумно выхлебав кружку, капитан кивнул своим, чмокнул Пилу и вышел вслед
за семенящим посланцем.
За ним вышел Харра, настороженный и молчаливый. В отличие от
черноволосого, скуластого и синеглазого Конана, помощник его был рыж,
круглоголов, а глаза имел желто-зеленые, хитрые донельзя. За своего ун-баши
он был готов зарезать любого.
Ночной посетитель ему не понравился сразу, и потому Харра немедленно
схватился за меч, когда тот, выйдя из трактира, вдруг распрямил спину и
глянул на Конана молодыми смеющимися глазами.
- А теперь,- потребовал киммериец,- покажи мне знак.
Незнакомец с готовностью протянул ему старую истертую золотую монету.
Конан покрутил ее в пальцах и вернул гонцу.
- Ну,- ворчливо сказал он,- зачем же я понадобился многомудрому Мишраку
так срочно и в такой поздний час?
Услышав имя Мишрака, Харра, было, изумленно отвесил челюсть, но глянув
на невозмутимого начальника, принял такой же безразличный вид.
- Это он пусть скажет тебе сам,- ответил посланец.- Мне было велено