"Эжен Сю. Плик и Плок " - читать интересную книгу автора

тревогу, которую произведет между вами смерть его, отвязав причальные канаты
тартаны, чтобы дать время таможенным сыщикам вооружиться и пресечь вам всю
возможность к отступлению.
- Смерть! Смерть моряку Пунто! - и ножи засверкали.
- Это еще не все, - прибавил он, - преступления и безбожие проклятого
падут на вас. Святейший епископ приказал вас окружить и убивать, как волков
Сиерры, за ваши сношения с отверженцем.
- Святой пастырь обращает своих агнцев в волков? Какое чудо? - прибавил
Философ.
- И так, спасайтесь!.. спасайтесь!.. вам не будет никакой пощады.
- Смерть изменнику Пунто! Смерть! - И все ножи искали его.
- Дело уже кончено, - сказал Хитано, оттолкнув труп ногой. -
Укладывайте же проворнее ваши товары, ибо погода поднимается, небо
покрывается тучами; и если теперь сверху заблестят карабины кожаных
камзолов, то вам придется лезть или в огонь или в воду, друзья мои!
Потом он свистнул протяжно, и все негры, вступив на тартану, сняли
сходню и потянулись бечевой вдоль утесов, составлявших собой противный берег
протока. Проклятый остался на берегу, верхом на своем верном Искаре.
- Я всегда говорил настоятелю, - кричал францисканец, - предупредите
Святейшего епископа о том, что окаянный находится у вас на службе, и гонения
вследствие того начнутся другими путями. Нет... он хотел от него это скрыть,
и вот что выходит!
И обратясь к Хитано с беспокойством:
- Но за чем же ты велел отплыть твоему судну? Разве мы вплавь до него
доберемся?
- К чему теперь это судно, честный отец? Я не могу пройти как волна,
посреди этих подводных скал.
- Но, по крайней мере, мы на нем были бы в безопасности, в случае, если
сыщики сошли бы по этой дороге, чтобы захватить нас. И клянусь господом, они
не могли бы приблизиться к тартане через эти буруны и скалы. Прикажи же
опустить сходню на берег.
Хитано, улыбаясь, сделал отрицательную ужимку, которая ужаснула монаха.
Контрабандисты не принимали участия в этой размолвке; они торопились
изо всех сил упаковывать товары, надеясь получить их гораздо дешевле по
причине этого происшествия. Философ особенно нагружал, нагружал свою лошадь
так, что несчастное животное сгибалось уже под тяжестью ноши. Однако Философ
все еще громоздил один тюк на другой, говоря тихо:
- Лишь бы мне попасть только на Вахерскую дорогу, а там проси у Бога
крыльев Серафима, чтоб догнать меня, монах.
И его лошадь поднимала на себе, по крайней мере, треть груза всей
тартаны.
- Ага! Понимаю, - сказал францисканец, крайне испугавшись знака
головой, сделанного Хитано, - понимаю. Господин капитан остается с нами,
потому что ему известен потайной выход, посредством которого мы можем
выбраться из этого ущелья, не поднимаясь по этой тропе высотой равной
лестнице Иакова. Господин капитан сто раз мне это твердил, я теперь
вспомнил.
Когда он договаривал эти слова, зубы его стучали; он был бледен как
труп, и между тем осклаблялся, глядя на отверженца с самым покорным и
почтительным видом.