"Эжен Жозеф Сю. Жан Кавалье " - читать интересную книгу автора

прекрасной Изабеллы отвечали с каким-то смущением. Видно, не настало еще
время узнать, ему великую тайну.
С некоторых пор старый Жером Кавалье внимательно следил за поведением
своего старшего сына. Ему не удалось проникнуть в тайну его сношений с дю
Серром. Но по тому возбуждению, которое он иногда замечал в Жане, по его
осторожным приемам, по тому отвращению, которое тот выказывал со дня на день
все больше и больше к полевым работам и по той гордости, которая, вопреки
его желанию, сквозила во всех его словах - по всему этому хуторянин
предугадывал, что, увлеченный своим смелым нравом, его сын пошел, пожалуй,
по роковому пути. Намек Жана за ужином о деятельной роли своих предков в
гражданских войнах еще более увеличил опасения старика.
Обстоятельства становились все тяжелее: росли преследования в этих
несчастных краях. Пришло известие, что приближается севенский
первосвященник, аббат дю Шель, во главе значительного войска. Этот,
внушавший всем страх священник объезжал Лангедок, предшествуемый своей
ужасной славой. Беспощадно применял он к протестантам, сообразно указам,
страшные наказания, установленные для раскольников. Но гугеноты сохраняли
спокойствие и покорность. Изгнанные министры главным образом наказывали им
сохранять суровое, немое спокойствие мучеников: Господь-де гласом своих
пророков уж известит народ, когда наступит время отвечать насилием на
насилие.
Без сомнения, этот день никогда не наступит. Но Жером Кавалье, как и
большинство протестантов, боялся, как бы благодаря какому-нибудь
неосторожному слову, не прорвалось так долго сдерживаемое общее
неудовольствие. Он знал по опыту, что малейшее покушение на возмущение
послужит толчком к разорению и истреблению всех гугенотов в Лангедоке. Долго
раздумывал он, как бы отвлечь сына от бездельничанья. Он хотел создать ему
жизнь, полную Деятельности и занятий, и таким образом предохранить его от
опасных искушений. Жером решил женить его. Он остановился на дочери богатого
мандского хуторянина. Он предложил своего сына - и те согласились. Все почти
было улажено между двумя семействами, а Жан Кавалье еще ни о чем не
догадывался. Так как обыкновенно все подчинялось непреклонной воле старого
протестанта, то он и на этот раз не сомневался в послушании своего сына. Он
предвидел кое-какие затруднения касательно Изабеллы, но у него было верное
средство устранить это препятствие.
Имея в виду этот важный разговор с сыном, хуторянин со строгим и
недовольным видом вошел в комнату, где ожидал его Жан.

ОТЕЦ И СЫН

Гугенот сел. Жан почтительно, но не совсем спокойно, стоял перед отцом.
- Мой сын ответил мне сейчас за ужином, как непристойно отвечать
почтительному сыну, - начал строгим голосом старик.
Не без волнения заметил Жан, что его отец обращается к нему в третьем
лице, - признак его особенно торжественного настроения. Он почтительно
ответил:
- Простите, батюшка, я об этом сожалею!
- Хорошо! Но в будущем пусть мой сын никогда не произносит таких
безумных слов в присутствии наших пахарей и слуг. Мы должны давать им пример
подчинения законам и послушания королю, нашему господину и владыке.