"Н.Суханова. Ошибка размером в столетие (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

жаждал благожелательного напутствия, элегического прощания, чего-нибудь,
что сделало бы риск красивым.
По условию контракта с изобретателем он должен был сохранять полную
тайну предстоящего отлета, но Поль справедливо полагал, что можно
попрощаться, и не сообщая, куда именно собираешься, только так, слегка
намекнув.
Была в жизни Хорди девушка, которая, казалось, понимает его лучше
других. Не то чтобы она высказывала когда-нибудь мысли, близкие мыслям
Поля, - Мадлем вообще не высказывала ничего такого, что принято называть
мыслями. Но когда, гуляя с ней по вечерам, Поль развивал какую-нибудь идею,
она слушала его так благоговейно, так послушно восклицала "О-о!" каждый
раз, когда Хорди на нее взглядывал, что идея его обрастала новыми и новыми
доказательствами, становясь все гармоничнее. Однажды, правда, слушая его,
Мадлен заснула возле Поля на скамейке, и, проснувшись, так забавно
воскликнула "О-о!", что Хорди на нее даже не рассердился.
Жениться на Мадлен Хорди не собирался. Этого никогда не возводила бы
его мать. Да и сам он мечтал о другой - прекрасной л изнурительной - любви.
Но проститься он хотел именно с Мадлен. Сентиментальный, как большинство
мужчин, склонных больше, чем это принято считать, к декоративным чувствам,
Поль находил, что ему должно быть устроено судьбою романтическое
расставание. Он готов был даже помочь судьбе: наиболее подходящим объектом
для этого была робкая любящая его девушка, и вот он шел к ией.
Сначала все происходило так, как он и представлял. Увидев его в
дверях, Мадлен вспыхнула, торопливо поправила волосы и передник, а потом
убежала переодеться. Впервые родителей Мадлен яе оказалось дома, и это тоже
было кстати. Мадлен выглядела беспокойнее обычного. Она то поправляла
какие-то вещи на столе, то садилась напротив Поля и начинала с привычкой
внимательностью кивать головой. Но Мадлен никак не могла дослушать - все
оказывалось, что ей что-то нужно сделать, и она, извинившись, уходила на
кухню, а возвращаясь, проходила близко от Хорди и усаживалась, вздыхая,
напротив и снова внимательно слушала и быстро кивала, но вдруг поднималась
и поправляла что-то рядом с ним, и пальцы ее дрожали, а взгляд избегал его.
Волнение Мадлен передалось, наконец, Хорди, и, когда она, в который уже
раз, стала поправлять рядом с ним скатерть, он обнял девушку, и она
послушно припала к нему, и он поцеловал ее, как целовал и раньше, на минуту
забывая, кто он и кто она и почему им нельзя быть вместе. Размечая нынешний
вечер, он так и думал, что поцелует Мадлен, но собирался это сделать после
того, как намекнет на вечную разлуку. С трудом отодвигаясь от нее, Поль
почти крикнул:
- А я уезжаю!
- Куда? - спросила Мадлен одними побелевшими губами.
- Навсегда. В будущее, - выпалил он.
Хорди мог быть удовлетворен тем, что ни на минуту она не усомнилась в
его возможностях отправиться в будущее.
Ни один человек в мире, даже сам Огюст д'Авери, наверное, не мог бы
так безусловно поверить в то, что Поль специально, чтобы обмануть ее
ожидания, способен в любую минуту удрать в будущее.
- Не пущу, - сказала она, раскинув руки у двери, словно будущее
начиналось сразу за дверью.
Поль принужденно рассмеялся.