"Н.Суханова. Кадриль" - читать интересную книгу автора

молчаливым упорством и страданием. Фу, черт! Проглотив таблетку и воду, я
уставился в окно.
За окном была идиллия. Березовые рощицы ярко белели. Лиственный лес
ревниво прятал от взгляда свою глубину. Очень красиво было, но таковы уж эти
цельнометаллические вагоны, что все, что за окном, кажется просто
картинками. Помню, в детстве возила мать меня в какую-то деревню. Вагоны
были деревянные, темные внутри, отчаянно громыхали; громоздкие рамы на окнах
опускались прямо вниз, и в окна вместе с ветром летела угольная пыль от
паровоза; но этот ветер входил в вагон широко, всею мощью, всеми запахами
своими, на эти рамы можно было облокотиться, и ты оказывался на грани двух
миров: вагонного и того, снаружи, - так что ты не только знал, - ощущал, что
вот этот вагон вместе с тобой движется по полям, по лесам, и хотя здесь
адский грохот, и скрип, и движение, но поезд мал, а поля и леса огромны.
Теперь же леса за окном казались просто хорошо снятым кинофильмом
(такие, верно, будут проходить в иллюминаторах космолетов перед людьми,
тоскующими по Земле). Я даже представил себе, что это только холст -
продырявишь его, а там что-нибудь совсем другое: черное небо и немигающие
пятна звезд или голые горы в щебне...
Жанна язвила, высмеивала компанию в соседнем купе - верный признак
возвращения к жизни. Стоит куда-то поехать с давно знакомыми людьми, и от
новизны нового места не останется и следа.
Однако когда я ночью выскочил из вагона на какой-то маленькой станции,
где и остановились-то мы, наверное, по ошибке, темень, сжимавшая свет от
фонаря в узкий круг, поразила меня. То, что было вокруг поезда, уже не
казалось хорошо снятым фильмом. Скорее уж сценкой из кинофильма могли
показаться неслышно разговаривавшие за окном Жанна и Юрка... Модная девушка
и модный юноша... Так, так, повернитесь немного... внимание - мотор!
Впереди на путях загорелся зеленый огонь, и я нехотя поднялся в вагон.

*# 2 #*
Оставив Жанну у ее хозяйки, мы с Юркой решили осмотреть деревню, в
которой нам предстояло жить. Чувствовалось, что Юрка слегка обескуражен.
Найди он такое место под Москвой, он бы хвастался всем знакомым. Или будь
это Кижи, Карелия, хотя бы Приселигерье! Но в качестве места практики...
От одной из калиток на нас таращились загорелые ребятишки.
- Туземцы! - буркнул Юрка и пнул ногою старое ведро у канавки.
В конце деревни дорогу частично перегораживали длинные и низкие ворота
из жердей. Виднелось поле, за полем - речка и лес. Но до речки и леса было
далековато, а дневная жара еще не спала. У крайнего дома в тени сиреневых
кустов стояла низкая скамейка с пологою спинкой.
- Отдохнем? - предложил я Юрке.
Однако Юрка приметил справа за деревней коровник и женскую фигурку.
- Фермы славятся своими коровами и доярками, - сказал он с таким видом,
словно твердо решил вознаградить себя за то, что он, Юрий Квитковский,
обречен проходить практику в сельской местности.
Я подумывал, не остаться ли мне на приглянувшейся скамейке, но охота
посмотреть, как Юрка станет покорять женское сердце, взяла верх.
Пока мы продвигались к ферме, фигурка то исчезала, то появлялась во
дворе. Чем ближе мы подходили, тем яснее было видно, что это девушка,
молоденькая девушка. Юрка не прибавил шагу, но походка его стала куда как