"Светлана Сухомизская. Ночь оборотня" - читать интересную книгу автора

любимая, идет в ночной клуб, я тебе отвечу, - он закрыл глаза и откинулся
на спину, - что не могу оставаться один. Что мне страшно. Что весь день я
прячусь от себя и от своего горя, а со стороны это выглядит как
бесчувственность.
Внезапно он тихонько засмеялся. Я вздрогнула и испуганно повернулась
в его сторону. Он сделал успокаивающий жест:
- Со мной все в порядке. Просто я должен тебе признаться в
невероятной глупости. Я обрадовался, когда ты принялась лупить меня сумкой!
- А ты ко всему прочему еще и мазохист! - подытожила я.
- А я и не скрываю! - преувеличенно бодро ответил он и повернул ключ
зажигания. - Думаю, что ночные заведения не вызывают у тебя больше
энтузиазма.
Я подтвердила.
- Тогда предлагаю отправиться на прогулку в парк, если, конечно, я не
кажусь тебе подозрительной личностью, с которой опасно уединяться в тени
деревьев.
Я заверила его в том, что он внушает мне глубочайшее доверие, если не
считать витиеватости произносимых им фраз. Он объяснил, что в этом
виновата книга, которую он в настоящий момент редактирует: все герои там
изъясняются именно таким языком. Мне вспомнилось золотое время, когда я
тоже работала редактором и проводила время по большей части на диване в
обнимку с рукописями, отдельные листы которых лежали вокруг меня, как
пасьянс. И на сочинение романов время оставалось, не то что сейчас.
Впрочем, даже если бы у меня вдруг появилось время, вряд ли я стала бы
тратить его на кропание новых опусов. Мысль о том, что меня никогда не
будут печатать, проросла во мне, как сорная трава, вызвав стойкое,
непреодолимое отвращение к письменным упражнениям. Вслед за творческими
неудачами напомнили о себе неудачи любовные, и когда я посмотрела на себя
в зеркало заднего вида, оказалось, что выгляжу я так, будто это не у
Марка, а у меня умер кто-то дорогой и единственный.
С унылыми рожами мы прошли сквозь чугунные ворота парка Горького и
поплелись в сторону чертова колеса, медленно возносящего всех желающих над
ночным городом.
Стыдно сознаться, но наше гуляние завершилось тем, что мы под шашлык
весьма прилично наклюкались, отчего не развеселились ни капельки, и с горя
полезли кататься на американских горках, после чего желудок Марка выразил
желание вернуть свое содержимое природе. А когда Марк вылез из-за живой
изгороди, слегка взбодрившийся, но сравнявшийся цветом с зелеными
насаждениями, нам пришла в голову мысль отправиться в Серебряный Бор и
освежиться там купанием под луной.
Само собой, до Серебряного Бора мы так и не добрались. Машина и
содержимое Маркова бумажника остались в распоряжении первого же
попавшегося нам инспектора ГИБДД, а нам не оставалось ничего лучшего, как
прогулочным шагом отправиться к Марку - благо в отличие от меня он жил в
центре столицы нашей Родины. В дороге мы исполняли песни советских
композиторов и революционные гимны, а также выражали протест произволу
автоинспекции. Я от своего имени выражала свое порицание всем мужчинам
земли в целом и Себастьяну в частности. По прибытии на место Марк как
истинный джентльмен широким жестом указал мне на неубранную постель, куда
я и свалилась без малейшего промедления, заснув, кажется, еще до того, как