"Светлана Сухомизская. Ночь оборотня" - читать интересную книгу автора

пошевелиться, если не считать иронично взлетевшей вверх левой брови.
Размахнувшись, я изо всей силы ударила подставкой по стеклу, готовая
как пружина отскочить, когда полетят осколки.
Но стекло и не подумало разбиться. Подставка вошла в него легко,
словно в воду, и в довершение сходства по его поверхности от места удара к
краям пошли волны. Потрясенная, я прижала статуэтку к себе. Волнение тут
же улеглось. Я вытянула правую руку, переложив статуэтку в левую, и
осторожно прикоснулась кончиками пальцев к стеклу. Гладкое, холодное,
твердое - самое обычное стекло.
На месте прикосновения остались влажные отпечатки - руки у меня
вспотели.
- Поставь вещь на место и успокойся, - ласково сказал Себастьян,
по-прежнему не утруждая себя лишними движениями.
- Знаешь что? - так же ласково ответила я.
- Знаю. Не надо бить ею меня. Все равно ведь без толку. Тем более что
я...
Телефонная трель не дала ему договорить.
После первых же слов звонившего румянец сбежал с безукоризненно
выбритых щек Себастьяна, и все собравшиеся, поняв, что дело серьезно,
уставились на него в тревожном ожидании.
- Мы выезжаем, - сказал наконец Себастьян.
И никто не удивился, когда, положив трубку, он негромко произнес:
- Поехали. У нас новое убийство.


Глава 23


УЛЫБКА КРЫМОВА

Крымов медленно шел по пыльному асфальту, мягко пружинящему от жары
под его кроссовками. Злое июльское солнце нещадно пекло ему голову,
слепило глаза. Он почти бессознательно пошарил по карманам, нашел очки,
надел. Но пижонские очки с зелеными стеклами были слишком прозрачными для
таких ярких лучей, и он продолжал идти почти вслепую, равнодушно мечтая,
чтобы из-за поворота выскочил шальной джип или лязгающий разболтанными
деталями грузовик с орущими в кабине блатные песни. Но мимо него лишь
изредка проплывали посольские автомобили да, хрипло облаяв, профырчала
мимо пожилая японская малолитражка. Значит, придется выполнить то, что он
задумал. Ну, ничего, недолго ему осталось мучиться. Потом он сможет
отдохнуть - наконец отдохнуть от этой крови, от этой грязи, от себя
самого. Больше не будет ни боли, ни страха, ни страданий.
У него закружилась голова, и он сел на горячий край тротуара.
Как же он будет счастлив, когда все это закончится и он наконец
обретет покой.
Он поднялся на ноги и пошел дальше, постепенно ускоряя шаг. На его
губах играла бледная холодная улыбка...


Глава 24