"Владимир Сухомлинов. Билет к Волопасу (Журнал "Юный техник", N 12)" - читать интересную книгу автора

чтобы поставить злючку на место. Пушсамиба великодушно протягивал Пушку
один тапочек, на что Пушок всегда отзывался одинаково - гневным отказом.
Видно, его врожденная гордость не позволяла принять подобную подачку.
Протест, однако, был проявлен. Пушок успокаивался, смирялся и с высоко
поднятой головой шел следом за чуть прихрамывающим Пушсамибой, несущим
тапочки в бабушкину комнату.
Так, очевидно, случилось и в этот раз, ибо спустя минуту после возни в
прихожей оба приятеля появились на кухне. Пушок ступал мягко, вкрадчиво,
чуть выгибая спину, как будто ничего не произошло. За ним ковылял
Пушсамиба, застенчиво и мирно мигая голубыми глазами-лампочками, словно
заранее отдавая коту все права квартирного хозяина. И дело было не в том,
что его электронный мозг уже давно подсказал: Пушок здесь закоренелый
старожил и всеобщий любимец. И не в том, что покорностью он как бы
оплачивал свой технический изъян - небольшую хромоту. Просто у него был
такой характер - добрый и покладистый. Это-то и понравилось Сережиному
папе, и он взял Пушсамибу, хотя тот уже было вконец приуныл, решив, что
так-таки никому и не придется по душе. Разве что понадобится на
запчасти...
Пушок, облизывая губы, молча лег возле холодильника. Пушсамиба тихо
устроился на любимой бабушкиной скамеечке.
Тут на кухню вошла и сама бабушка, на ходу застегивая пуговицы на
халате.
- Ну вот, конечно! - всплеснула она руками. - Чайник кипит, а ему хоть
бы что! Э-эй, звездолетчик?! Сережа, я разве не к тебе обращаюсь?
Сережа не любил, когда его так звали, он предпочитал имя Сергей, но
бабушка об этом вечно забывала и называла его так, словно он был еще
маленьким.
Он закрыл книгу - все, уже не почитаешь, прощайте. Северные Короны, - и
обернулся к бабушке.
- Может быть, внучек, блннцов напечь? Ну хоть сегодня-то! Чтоб силы
были для экзамена. А?
- Нет, - сказал Сережа. - Сделай, как обычно, овсянку... Пожалуйста...
Бабушка вздохнула. Но Сережа не мог позволить себе слабость. Блинцы -
это пища маменькиных сынков, хотя, честно говоря, иногда ему очень
хотелось позавтракать стопочкой горячущих, маслянистых бабушкиных блинов.
Бабушка достала пачку "Геркулеса". Сережа встал и направился в ванную
умываться.


Лицей еще не светился огнями, лишь над парадным входом горел неоновый
фонарь да внутри, прямо у дверей, на столике дежурного, тускло мерцала
настольная лампа. Сам дежурный, тщедушный курносенький Никодим
Никодимович, дабл-Ник, как его звали лицеисты, безмятежно дремал, хотя и
сидел на стуле прямо, будто верно и рьяно нес службу.
Надо сказать, дежурство у входа не составляло его главную обязанность в
лицее. Он заведовал теплицей, где в особых условиях выращивал привезенные
с других планет цветы. У дабл-Ника не было специального образования,
однако такие цветы, как у него, не встречались ни в одной теплице и ни в
одной оранжерее города.
Теплица была его любовь и секрет, и туда не допускался никто из