"Михаил Сухоросов. Волчья степь ("Пришлые" #2) " - читать интересную книгу автора

переговоры вступать не желает, так что остается Герман. Но этого отправили
на особо опасное задание, да еще и с человеком Лиги за плечами. А Ардах,
каким бы он там хорошим ни был, перед тем, как орденца кинжалом ткнуть, не
задумается...
В общем, вся надежда на "частное расследование" Лэрда, да и то
плоховастенькая надежда - во-первых, ему за это вполне башку оттяпать могут,
а во-вторых, с какой стати ему обо мне узнавать, если он меня в покойники
зачислил?
По сторонам я глазеть давно перестал, следил только за направлением да
за дорогой. Малыш и Старый изредка начинали перешучиваться, в том числе и на
мой счет, но я в ответ только бормотал что-то невнятное, так что меня
оставили в покое, предположив, что со мной творится что-то "мировых
масштабов" (Старый).
А потом была ночевка, и надо ли упоминать, что именно я оказался
часовым? Темнота - время активности всяческой нежити, а ее я чуял в изобилии
еще днем, так что для начала мне пришлось шугануть парочку волколаков, а
потом остаток ночи никому не давал спать шляющийся вокруг лагеря
пересмешник - зверюга, в принципе, не опасная, но шумная, как толпа
напившихся роккеров. Эти пересмешники - мастера мимикрии, могут выдать себя
за любого самого кровожадного хищника - но тем все и исчерпывается. Так-то
оно так, но вот настроение они могут всерьез и надолго попортить, а этот, к
тому же, моментально усвоил все выражения, которыми покрыл его Малыш, и
вернул их с процентами и на разные голоса.
В общем, мы все не выспались. Выразилось это в том, что Малыш матерился
чаще обычного, а Старый сделался вдвое ехидней. Но день прошел без всяких
приключений, разве что к вечеру мы напоролись на крупный разъезд ловчих из
Западной Цитадели. Там, естественно, оказалось несколько моих знакомых, так
что для начала нас чуть не линчевали. Но как только я сказал, что мы -
охотники на Волков, отношение к нам тут же изменилось, ребята встали чуть ли
не навытяжку и сообщили, что с Загонщиками мы встретимся в назначенном
месте, а потом предложили разделить пищу и ночлег. Отказываться мы не стали,
но и в эту ночь мне не спалось толком: во-первых, орденцы есть орденцы, а
мое отлучение пока еще никто не отменял, а во-вторых - возникло какое-то на
редкость неприятное ощущение, своего рода предчувствие беды, которая не то
вот-вот случится, не то уже случилась. К рассвету я уже чувствовал это
прочти физически, до тупой иглы в сердце, но вот спросить меня в чем тут
дело... И удружил же создатель - наделил таким чутьем мою пятую точку!
С ребятами я наутро своими ощущениями делиться не стал, в ответ на
расспросы либо отмалчивался, либо вяло огрызался, напряженно пытаясь
определить, что ж сей сон значит. Да и жара к разговорам не располагала -
когда на тебе кроме обычной одежды еще килограммов двадцать железа да
кожаный толстый подкольчужник...
К вечеру тракт сделался более оживленным - и теперь на нем попадались
беженцы из Ториана и западных областей Империи, но из них мне ничего
толкового вытянуть не удалось. Потом, уже в сумерках, мы обогнали идущий на
запад отряд панцирной пехоты, серой от пыли и усталости. Командир рассказал,
что на западной границе творится нечто непонятное, не то мятеж, не то еще
что-то, на Свинцовом активизировался Финдо. В общем, войска стягиваются со
всей Империи, этот отряд переброшен с побережья.
Солнце уже беспощадно светило из-за верхушек деревьев прямо в лицо,