"Татьяна Львовна Сухотина-Толстая. Воспоминания " - читать интересную книгу автора

понял, но и дополнил игру. Так же и я с ним - чуть он придумает, я сейчас
же подхватываю.
Сережа больше играл один. У него была кукла с блестящими черными
фарфоровыми волосами и нарисованными голубыми глазами. Он назвал ее Женей
в честь Ханниной сестры, которую он очень любил. С этой Женей Сережа играл
всегда один, и мы с Ильей иногда заставали его тихонько разговаривающего
со своей Женей.
- Илья, поди послушай, что он говорит, - подзадоривала я.
- Заметит, - говорил Илья. И действительно, как только Сережа замечал,
что за ним наблюдали, он конфузился, замолкал и, отложив Женю в сторону,
делал вид, что он даже никакого внимания на нее не обращает.
После Сережи иду я.
Мне трудно себя описывать. По рассказам людей, знающих меня ребенком, я
была очень живая, шаловливая и веселая девочка, большая затейница, а
иногда и притворщица.
Когда я была еще совсем крошечным ребенком, мои двоюродные сестры
забавлялись тем, что легонько стукали меня головой об стену, и я, сгибая
голову набок и прикладывая руку к глазам, притворялась, что мне больно и
что я плачу.
- А-а-а! - пищала я.
Сестер это забавляло, и они продолжали меня стукать, пока, наконец, раз
так меня стукнули, что я начала плакать по-настоящему.
Мне рассказывали, как, играя в прятки с Сережей, я притворялась, что не
могу найти его, тогда как он совершенно откровенно сидел под фортепиано и
наивно смотрел, как я, заложив руки за спину и сбоку поглядывая на него,
ходила по комнате и лукаво повторяла:
- Нету, нету! Нету, нету!
За мной идет Илья. Он на полтора года моложе меня.
В детстве это был цветущего здоровья богатырь-ребенок.
Он был веселый, горячий и вспыльчивый. Но лень и некоторая слабость
характера делали то, что он не всегда умел принудить себя сделать то, что
нужно было, или удержаться от того, что было недозволено...
В прогулках он всегда от нас отставал, и часто мы, старшие, увлекшись,
забывали о шедшем сзади нас нашем младшем толстом Илье. Вдруг слышим,
сзади раздается вой. Это Илья.
- Вы меня не подожда-а-а-а-ли! - ревет он.
Мы бежим назад, берем его за руку, некоторое время ведем за собой, но
потом опять увлекаемся ягодами, грифами или еще чем-нибудь и опять Илья
отстает.
- Вы меня не подожда-а-а-а-ли! - с отчаянием опять ревет он.
После Ильи через три года родился Лева, а потом и Маша. Эти двое
последних жили наверху с няней, назывались "little ones"[малыши (англ.)] и
мало участвовали в жизни нас троих, старших детей.


X


Во время нашей жизни с Ханной внизу под сводами произошел со мной один
очень странный случай, который так живо врезался в мою память, что я