"Гаетан Суси. Лоскутный мандарин (Радости и тайны разрушения Часть первая)" - читать интересную книгу автора

подручному, особого восторга не испытал.
Сначала женщина бросила подозрительный взгляд на Ксавье.
Ее муж произнес:
- Это Ксавье, подсобный рабочий, о котором я тебе так много
рассказывал.
Он, очевидно, хотел направить разговор именно в это русло, но жена его
лишь слегка кивнула в сторону молодого человека. Потом, повернувшись к мужу,
как будто подручный вообще перестал для нее существовать, сказала:
- Вот, это все, что я нашла.
У Ксавье что-то защемило в области солнечного сплетения, когда он
подумал о своем ларце. Но предмет, который женщина подняла с тележки, совсем
не был похож на ларец. Он представлял собой переплетение каких-то патрубков,
которые жена Философа назвала медью, напоминая музыкальный инструмент, но
старик тут же положил его обратно на тележку со словами:
- Завтра мы отдадим это бригадиру.
Женщина бросила на мужа недобрый взгляд. Философ тоже взглянул на жену,
будто хотел сказать, что это вполне очевидно, и повторил ей еще раз, что
завтра, как обычно, они передадут "это" бригадиру, чтобы тот распорядился
найденным во благо Гильдии. Жена Философа, так ничего и не понявшая,
спросила у него, с какой это стати они завтра передадут "это" бригадиру на
благо Гильдии, и тем окончательно вывела Пески из терпения.
- Иди, давай, топай ты отсюда! Я тебя потом догоню! Иди, иди себе,
отваливай!
Женщина побрела прочь, бормоча сквозь зубы, что ее старик совсем уже из
ума выжил.
- Не обращай на нее внимания. Давай-ка мы лучше здесь с тобой сами
пройдемся. А она пусть пока идет себе своей дорогой.
Ксавье стал судорожно соображать.
- Я просто коробку здесь свою где-то оставил из-под завтрака.
И на этот раз ему удалось соврать, говоря правду: похоронная процессия,
приставания эксперта-подрывника - все это, вместе взятое, заставило его
забыть и о коробке, и обо всем ее содержимом, и о салфетке в клеточку, и о
вышитой салфетке-слюнявчике, и о редисе с салатом, и обо всем остальном
(черт бы его драл).
- И ты хочешь ее найти перед тем, как отправишься домой?
Ксавье не хотелось даже на словах брать на себя какие-то обязательства.
Пусть старик думает себе об этом все, что ему в голову взбредет. А что
касается подручного, главное для него состояло в том, что он ему, собственно
говоря, даже и не соврал.
Жена Философа остановилась впереди них примерно шагах в двадцати. Она
подняла над головой лампу, как будто спрашивала: ну, и что теперь?
- Уже иду, - крикнул ей старик. Потом обратился к Ксавье: - Будь
осторожен, мой мальчик. Место тут небезопасное. По ночам крысы из сломанных
труб выскакивают. Кроме того, вся округа кишмя кишит бездомными. Если они на
тебя наткнутся, когда ты будешь в одежде строителя, ты понимаешь... Они же
только того и ждут, эти люди.
- Вы обо мне не беспокойтесь, - сказал Ксавье, все с большим
нетерпением желавший, чтобы старик поскорее отправился восвояси. Он добавил,
что здесь недалеко живут его друзья, если что случится, просто друзья,
точнее говоря, знакомые, но это уже было откровенной ложью.