"Фрида Абрамовна Суслопарова. Первый гром и первая любовь " - читать интересную книгу автора

двухэтажные, а то и одноэтажные дома с лавчонками на первых этажах; железные
гофрированные жалюзи к вечеру с грохотом опускались, служа надежной защитой
товарам и самому хозяину, который обычно ютился за лавкой или в мастерской.
То были кварталы торговцев и ремесленников. В окнах красовались
выразительные вывески в виде кастрюли, огромного висячего сапога или замка.
Обычно эта торговая часть улицы бывала особенно оживленной. Крестьяне
из пригородных деревень - Люстдорфа, Крыжановки, Клайнлибенталя после
распродажи привезенных в город продуктов слонялись по мастерским и мелким
лавчонкам.
Теперь молчаливые, истощенные люди бесцельно бродили по городу.
Некоторые сидели прямо на тротуарах, прислонившись к стенам домов с
протянутой рукой. Иные дремали в печальном забытьи.
Скверик на вокзальной площади теперь напоминал цыганский табор, его
заполнили крестьяне, которые, покинув сожженные засухой поля, пришли в город
за работой и хлебом.
Вокзальная площадь была окружена некогда величественными и красивыми
зданиями Управления железной дороги, различными учреждениями, но теперь даже
эти красивые дома выглядели тускло и неприглядно.
...Ребята вошли в роскошный вестибюль, широкая мраморная лестница вела
на второй этаж, где разместился горком комсомола. Они увидели себя в
треснувших зеркалах и оробели. Лестничный марш с оббитыми ступеньками
охраняли гривастые львы. На шею одного из львов кто-то повесил плакатик:
"Товарищи, семинар пропагандистов, отъезжающих на село, состоится в 5-й
комнате".
Это объявление подбодрило их, и они поднялись на второй этаж, в третью
комнату.
Здесь уже собралось много молодежи - ребята в засаленных спецовках,
девушки в алых косынках, многие смеялись и даже пытались запевать. Дина
подумала, что это, верно, девчата с джутовой фабрики, там они бойкие и на
маевках и демонстрациях всегда поют задиристые частушки.
Вихрастый близорукий паренек регистрировал пришедших.
- Какая организация? - спросил он, не подымая головы.
- 63-я трудовая школа, - солидно ответила Дина.
Что-то пробормотав, он записал их в свой список, видимо, школьников
среди присутствующих еще не было.
Рядом шептались две девчушки, одна, с пухлыми губами, испуганно
говорила:
- Читала в "Ленинском"?
- А что?
- Куркули замучили комсомольца. Представляешь, звезду вырезали на
груди, - ее голос дрогнул.
Все кого-то ожидали и часто поглядывали на дверь.
Прошло несколько минут, и в комнату стремительно вошел молодой человек
в гимнастерке, перепоясанной широким кожаным ремнем. Все повернулись к нему.
Светловолосый, серые глаза со смешинкой, но подбородок, тяжелый, с властно
очерченным ртом, указывал на характер решительный. Очевидно, это и был
товарищ Грудский.
- Ребята! Комсомольцы! - заговорил вошедший. - У нас появился новый
злейший враг - голод! И мы должны его победить. Путь к этому один -
укрепление колхозов, ликвидация кулака как класса. За что мы боремся? За то,