"Фрида Абрамовна Суслопарова. Первый гром и первая любовь " - читать интересную книгу автора

что не может примириться с нововведениями в школе.
- А со школой, в которой детей заставляли долбить закон божий и где
были телесные наказания, ты мог мириться? Можно подумать, что ты "из
бывших", а ведь сам учился на медные гроши, одно название что студент...
Папа молчал, что раздражало маму еще больше.
- Только гнилая интеллигенция может так поступать, - кипятилась она, -
бережешь свои знания, не желаешь отдавать их народу...
- Я честно зарабатываю свой хлеб, - упирался папа.
- Да ничего ты не зарабатываешь. Разве это заработок? Все держится на
мне!
И действительно, мама зарабатывала куда больше, и постепенно получилось
так, что, когда нужно было идти на базар, бабушка обращалась за деньгами к
маме, и Дина просила маму дать на тетрадки. В семейных делах решающее слово
принадлежало маме.
Вот почему решительные протесты по поводу Дининого отъезда, выраженные
папой и бабушкой, хотя и огорчили Дину, но не лишили ее надежды. Она ждала,
что скажет мама.
А мама молчала, с тревогой и грустью глядя на свою неожиданно
повзрослевшую дочку. Дина, ее кровинка, ее дитя, и вдруг... мобилизована.
Трудно смириться с подобным. Как послать девочку в село, где убивают
комсомольцев? Сжалось сердце, хотелось крикнуть: "Нет! Ни за что!" И все
станет на свои места. Ведь она еще школьница, ребенок...
- Ну скажи хоть ты ей, чтоб оставила эту мысль! - воскликнул папа, с
надеждой глядя на маму.
- Подождите, дайте подумать, - заговорила наконец мама, - конечно, и
мне не хочется отпускать ее... И я боюсь... - Она умолкла, потом подняла
свои грустные глаза, они были влажны. - Но я понимаю и другое: мы не имеем
права удерживать ее...
- Мамочка! - воскликнула Дина и бросилась маме на шею. - Значит, ты
согласна?
- Это безумие! - воскликнул папа.
Бабушка зарыдала.
- Вот видишь, Дина, своим отъездом ты убьешь всех нас, - сказала
мама, - а теперь решай сама. Сама, понимаешь? Мы тебя не держим, не
запрещаем. Решай!
- Но... ведь это мой долг... комсомольский... - растерянно пробормотала
Дина.
- Пойми. Ты не приспособлена. Наверное, в том наша вина, так уж
случилось. Там... Я не представляю, что с тобой будет. Ты можешь
погибнуть...
Слезы катились по маминому лицу.
- Подожди год, другой, окончив школу, начнешь работать, поступишь на
рабфак, немного узнаешь жизнь, и тогда... мы не будем тебе мешать. Но
сейчас... Ты же знаешь, как мы любим тебя и как нам будет тяжело, если ты
уедешь.
Мама порывисто прижала к себе Дину. Знакомый, родной аромат маминой
кожи, волос, мамино дыхание, мамины чуть огрубевшие от работы с фетром
пальцы - это был мир детства, представлявшийся вечным и незыблемым. Дина
прижалась к маминой груди и замерла. "Ты убьешь нас", - сказала мама, и эти
слова заставили Дину принять решение: она остается дома!